Морзист

– Мм, ну да, – усмехнулся я. – Крутая ты. Так врала, знаешь, прям четко. Я, блин, даже… – На несколько секунд я замолчал, но все же решил не сдаваться. – Машка, слушай, хрен с этим – просто давай свалим домой, с мамой обо всем поговорим, и она поймет, и все будет хорошо! Машка, ну отвечаю! Слышишь, сестренка? У тебя вся жизнь впереди!

– Нет! – вдруг крикнула она и с новой силой затрясла ногой. Ее голос перерос не то в мужицкий бас, не то в хрип старика. – Ты останешься здесь и сделаешь все, что нужно Морзянке, а если нет… – Машка осклабилась, как больная собака, продолжая таращиться на меня безумными глазами – было в них что-то чужое. – Морзянка вывернет тебя наизнанку…

Я смотрел на ее ногу, и вдруг странная мысль промелькнула у меня в голове. Удары? Три коротких и частых. Затем короткий длин… Да нет, какие, к черту, удары! Все, меня уже тошнит от них!

– Пошла ты, Машка, в задницу, – протянул я как можно спокойнее, еле удержавшись не схватить ее за руку, чтобы стряхнуть это идиотское выражение с ее лица.

Собравшись с мыслями, я поднялся со стула и ударил кулаком в дверь. У меня не было сил спорить с этой больной дурой. С Машкой что-то не так – я почувствовал это с самого начала, но на какое-то мгновение на душе все равно стало отчего-то легко. Никого не убили – ни меня, ни сестру, а что может быть хуже? Надеюсь, что ничего.

– И нет у меня, Машка, никакой Морзянки, а вас всех посадят, уроды! – Я еще раз ударил кулаком в дверь. – Слышь, Верзила!

Он отпер засов и попытался ухватить меня за плечо.

– Да сам я, отвали! – рявкнул я, отмахнувшись.

Верзила с недоумением отшатнулся от меня и, недовольно усмехнувшись, зашагал позади. Почему раньше это не работало?

⁂

Когда я вернулся в коробку, никто уже не спал. Лера сидела в углу, напряженно обхватив ноги. Ее глаза бегали от Мирона к Карлу, но тем, к счастью, на нее было пофиг – спорили о чем-то между собой. Я тихо прошел возле стены и опустился рядом с Лерой.

– И что? – прошептала она, оживившись.

Я мотнул головой, потирая лицо руками:

– Не знаю. Сестра с ними.

– Как? – прошептала Лера, и в ее глазах вдруг заблестела злоба, вторя моим эмоциям. – Она в этой секте?! И она тебя сюда?!

Я кивнул. Сердце глухо бухало в груди от разрывающей меня ненависти. Мысли с бешеной скоростью сменяли друг друга, собираясь в одну бесформенную кучу. Я все еще не мог поверить, что моя сестра столько лет дружила с бомжами-имбецилами.

– Когда мы шли обратно, Верзила не держал меня, – сказал я, пытаясь отвлечься. Мне было слишком отвратительно думать о Машке.

– Доверяет, – шепнула Лера, и на ее лице скользнула грустная улыбка.

– Я тут подумал. Мы же все, по сути, обычные люди, так?

– Ну, не совсем, они же все-таки моральные уроды…

– Да блин, ну типа я в смысле, что и с ними можно, не знаю, договориться или обмануть… Вот он не держал меня. Почему?

– Попробовать всегда можно, – задумчиво ответила Лера. – Только вот у меня не получилось, когда я еще со Шнуром была.

– Этот мелкий – шизик на всю башку, – сказал я, кивнув на Карла. – Его можно как-то убедить. Он в своем мире, – добавил я, хотя сам не до конца понял, к чему именно клоню.

– Надо подумать, – ответила Лера, внимательно уставившись на Карла, а потом так же внимательно посмотрела на меня. – Ты же не говорил им, что удары слышишь?

– Да нет конечно.

– И не надо.

– Да понятное дело.

– А то не отвяжутся.

– Так они в любом случае не отвяжутся, – сказал я, усмехнувшись.

– Да понятно, но мы хоть время выиграем. В полиции только через три дня заявления принимают после пропажи, надо самим сбежать.

– Это миф.

– Что миф?

– Про три дня. Они сразу принять обязаны.

– Ну не знаю, я так слышала…

– Не спорь, а, – прошипел я, опустив голову к согнутым коленям.

Сидеть молча стало невыносимо. Мысли об отчиме и о сестре вновь принялись рвать голову на части.

– А с этими что? – спросил я, кивнув на Мирона с Карлом.

– Промывка мозгов, – ответила Лера. – Со мной тоже поначалу беседовали об этой их Морзянке, а потом поняли, что бесполезно.

– Че рассказывали? – спросил я, только чтобы отвлечься.

– А ты послушай, – усмехнулась она и кивнула на Карла. – Вон как старается. Я эти сказочки уже, наверное, наизусть выучила.

– А как же? Ну? – распинался коротышка. – У каждой вещи в нашем дурацком мирке есть изнанка – обратная сторона, так сказать. Вот там и живет Морзянка. Мы пока сами точно не знаем, что это за ерунда такая, но то, что она – ерунда башковитая, знаем наверняка.

– Хрень, – процедил Мирон, – собачья.

– Да сам ты хрень собачья, – отмахнулся Карл. – Я тебе еще раз говорю. И тебе, кстати. – Он показал на меня пальцем. – Морзянка, скажем так, сгусток энергии. Ну, наверное. Цепляется она к некоторым людишкам, вроде вас, и начинает их лупасить изнутри, со своей этой изнанки, потому что только так общаться и умеет. Поэтому мы ее Морзянкой и обозвали. Звучит как что-то такое, знаете, мокрое, склизкое. – Карл поморщился. – Вот как сопель и кашли, когда болеешь. А самое-то главное, что Морзянка, можно сказать, внутри вас живет, и внутри нас, да и вообще внутри всего на свете…