Москаль

Допив кофе, Дир Сергеевич вышел в предбанник. Ему хотелось с кем-нибудь поговорить, убить пару минут, до приезда пары бритоголовых партнеров оставалось еще около часа. Увидев перед собою улыбающегося начальника, секретарша инстинктивно встала. Она не хуже других знала, что может означать эта улыбочка.

– Ника.

– Да, Дир Сергеевич.

– Помнится, вы просились у меня в отпуск неделю назад.

Девушка медленно и отрицательно покачала головой. То ли у нее отшибло память, то ли она отгоняла от себя кошмарное предчувствие: что может устроить шеф не просто улыбающийся, а еще и подлизывающийся.

– Нет.

– Что нет? Не помните?

Ника опять покачала головой, теперь решительно.

– Не помню. И не хочу в отпуск.

– Да-а?

Шеф был удивлен, но не смущен. Его улыбка стала еще шире.

– Вам так нравится со мною работать?

Секретарша кивнула с самым серьезным видом.

– Так нравится, что вы не хотите со мной расставаться даже на пару недель?

– Да, – тихо сказала Ника.

Дир Сергеевич сделал жест обеими руками, повернулся на каблуках и вернулся кабинет. Он не собирался давать Нике отпуск, он хотел над нею пошутить. Если бы она подтвердила свое желание пойти в отпуск, он бы весело объявил свой отказ ее отпустить. Сорвалось. Однако же какого страху удалось нагнать на подчиненных. Новая должность так сказывается? А что же еще?

Усевшись обратно в кресло, Дир Сергеевич потребовал себе еще и чаю. Все же он не только радовался предстоящему приходу гостей, но и волновался. Даже немного вспотел. Хотя дело представлялось ему почти простым. Главное, привлечь правильных людей. Собственно, в этом и заключается роль руководителя. Единственное, что его чуть-чуть смущало в образовавшемся раскладе обстоятельств, это имена новых партнеров. Их звали Абдулла и Джовдет. Что это? Ирония реальности или игра хитрого восточного ума. Никто, конечно, не может этим господам запретить брать псевдонимы, пускаясь в опасные предприятия, но все было бы неприятно обнаружить в их поведении элемент игры. Джовдет – трус, Абдулла – воин.

Марина Валерьевна проникла в кабинет тише собственной тени, хотя и по обычному для себя поводу. Явилась предъявлять претензии к материалу, предложенному главным редактором. Дир Сергеевич радушнейше ей улыбнулся и призывно поднял брови, мол, давайте, Марина Валерьевна, жарьте правду-матку, или что там у вас наболело в этот раз.

Она вздохнула, решаясь. Приступила.

– Мы, разумеется, напечатаем это.

Явно имелась в виду «Диканька».

– Еще бы. – Главный редактор покровительственно откинулся в замечательном своем кресле.

– Только одно: я просила бы вас, позволить мне слегка смягчить образ этой девушки, Леси.

– А что такое? – Проявил очень искренний интерес Дир Сергеевич, медленно катапультируясь из прежней позы вперед.

Марина Валерьевна все пыталась найти в лице и голосе начальника следы хоть самого мелкого раздражения, обаятельная улыбка его ее сбивала.

– Я все же думаю, что «Диканька» и хутор рядом, это не улица «красных фонарей».

– Получилось, что ли, очень похоже?

Она кивнула.

– А эта девушка…

– Леся, – угодливо уточнил шеф.

– Да. Она выглядит просто какой-то диаволицей, демонической фигурой…

– Она выглядит ведьмой, Марина Валерьевна, панночкой.

– Пусть так.

– Именно так, ведь Украина.

– Пусть, но все это уже слишком литература. Получился не очерк, а рассказ. А мы, вы знаете, избегаем всяческой беллетризации. Наш журнальный принцип.

– Вы хотите сказать – отсебятины?

Марина Валерьевна угрюмо потупилась.

– Я этого не говорила.

– Но сказали. И правильно сделали. Переделывайте, как хотите, вот что я вам посоветую. Да, да, да. И не смотрите так затравленно, это не провокация. Объясняется все очень просто. Диканька, хутор, вообще Украина перестали меня интересовать, по крайней мере в том смысле, в каком это изображено в этом тексте. Понятно?

Марина Валерьевна кивнула, ничего не понимая и очень по этому поводу затосковав.

Сговорчивость шефа объяснялась между тем очень просто. Он решил впредь маскировать свою особую заинтересованность в украинской теме. Надо подумать об алиби.

Как только заместительница вышла, раздался телефонный звонок.

– Света?

– Ты можешь немедленно приехать домой?!

– Нет, конечно, ерунда какая-то, я на работе, у меня встреча.

– Тогда я скажу по-другому: ты ДОЛЖЕН немедленно явиться домой.

Она говорила каким-то особенным голосом, преувеличенно спокойным, можно даже сказать мертвенным. За этим голосом чувствовался авторитет какого-то огромного несчастья.

– Я… послушай, но я…

– Немедленно!

– Что случилось? Что-то с Мишей?

– Скот!

Светлана Владимировна положила трубку.

Целых несколько секунд Дир Сергеевич пребывал в уверенности, что конечно же никуда не сорвется как мальчишка. До судьбоносной встречи всего сорок минут. Но вот уже он нащупывает клавишу вызова секретарше.

– Извините, ваш чай.

– Мне не чай, мне машину.

15