Москаль

Светлана Владимировна сидела как мумия, высчитывая в голове возможные продолжения этой вступительной речи. Гладко стелет. Надо ли делать шаги навстречу этой непонятной инициативе. Все-таки он убегал к официантке за счастьем, а не она к студенту. И вообще кто может знать, что означает эта его болтовня. Он всегда любил поругаться с телевизором. Скорей всего, это продолжение его пренебрежительного тона, с которым он явился из хохляцкой хаты.

Как будто специально для того, чтобы у супруги не возникло никаких радужных предвкушений, Дир Сергеевич вдруг резко сменил тему.

– А ты знаешь, Света, я ведь тогда тебя обманул.

– Когда? – Светлане Владимировне вдруг на секунду померещилось, что он сейчас начнет оправдываться, тупо и жалко оправдываться, что, мол, никакой измены не было, а было недоразумение. С подавальщицей он не спал, просто по-человечески постарался помочь человеку с братской Украйны…

– С самого начала. Когда мы белок кормили. Я никогда не любил стихов этого… забыл, черт. Я просто на пляже высмотрел его сборник на твоем покрывале, а потом взял в библиотеке. Выучил наизусть двадцать строчек.

Сказав это, Дир Сергеевич развернулся и побрел к себе в кабинет.

Светлана Владимировна не могла позволить, чтобы последнее слово осталось не за нею.

– Я всегда это знала! – резко крикнула она.

Дир Сергеевич на секунду задержался в дверном проеме кабинета.

– Значит, я зря все это время боялся.

2

Патолин сел напротив шефа и налил себе воды. Майор уже отметил, что он всегда так делает, но никогда ничего не пьет, ни воды, ни заказанного чая. Майор до сих пор не мог понять, нравится ему этот парень или нет. Исполнительность, толковость – выше всяких похвал. Но что у него внутри? Хотя откуда у него там место для какого-нибудь «внутри». Пару раз Елагин звонил Бобру и Кастуеву, в надежде, что старые друзья как-нибудь косвенно наградят его полезной информацией о своем выдвиженце. Напрямую задавать недоверчивые вопросы он не хотел. Зачем обижать хорошо работающего человека, даже заочно. Но вместе с тем трудно избавиться от непонятного металлического привкуса в мыслях, как будто работаешь в паре с роботом. Особенно сейчас, когда вдруг выяснилось, что из всех людей, бьющихся вместе с ним, начальником службы безопасности, над делом исчезнувшего короля фирмы, доверять можно только этому парню, который меньше всех других похож на нормального человека.

– Я собрался в Киев. С небольшой группой.

– Да?

– Думаю, Бурду надо брать уже в непосредственную разработку. Рыбак вернулся и сразу под крыло к Диру Сергеевичу, его мы тронуть, наверно, не можем. А уже пора задавать какие-то конкретные вопросы господам фигурантам. Я имею в виду этих трех «К».

Елагин вздохнул.

– Езжай.

– Но и вы тут, извините, поглядывайте, Александр Иванович.

– Какие будут указания?

– Мне не нравится, Александр Иваныч, этот срочный вызов Рыбака к «наследнику».

– Мне тоже.

– И сразу по нескольким причинам. Первая, конечно, мысль о том, что это попытка младшего Мозгалева возобновить отношения с «Лигой».

– Конечно.

– Надо посмотреть, что мы тут сможем сделать.

Майор устало кивнул.

– Да, ты прав. И надо смотреть как можно быстрее. Дир не запил, что было бы благом, он будет лечиться геополитикой. После искусственного торможения на хохлушке, он попрет с удвоенной скоростью. Лучше бы я ему какую-нибудь финку привез, или итальянку, или женщину самбо! Смесь индейской и негритянской крови. Вот кому бы он стал мстить в такой ситуации?!

Помощник все время кивал во время этой краткой и нервной речи шефа. Пережидая, когда можно будет начать говорить самому.

– Я как раз о том же, Александр Иванович. Я провел небольшое расследование, извините, что без доклада, по собственной инициативе.

– Ну, говори, говори!

– Стефаники, как выясняется, не украинцы.

Майор резко перешел из расслабленного состояния в мобилизованное, гибкое кресло даже пискнуло под ним.

– Говори, говори!

Патолин сдержанно улыбался.

– Не знаю, что мне стукнуло в голову…

– Успокойся, Игорь, это обычная гениальность.

– Я позвонил Ивану Тарасовичу и напрямую… Они – белорусы.

– Откуда на Украине белорусы?

Патолин даже не стал усмехаться.

– Белорусы есть везде. Взаимопроникновение братских народов. Янукович, если хотите, тоже белорус.

Майор подтащил к себе телефонный аппарат, но явно не знал, что с ним делать.

– Я договорился с ним, Александр Иванович.

– С кем?

– Со Стефаником-старшим. Он должен позвонить Диру Сергеевичу и сообщить об этом, ну, что они белорусы. Он, это его слова, думал, что все и так знают.

– Как мы могли это знать, мы же не из-под Барановичей вывезли его Наташу!

– Он говорит – говор. Язык. Белорусский язык отличается от украинского.

Майор всплеснул широкими злыми ладонями.

– Да, что ты говоришь?! Как это мы не обратили внимание! Ну, ладно. Ты мне скажи, он согласился?

– Неохотно, но согласился. Конечно, ему неприятно звонить после всего Диру Сергеевичу, но мне он пообещал.

– Это хорошо. Может быть, это и капля в море, но лучше пусть она будет. Да, я вижу, что ты хотел еще что-то сказать.

Патолин снова загорелся изнутри тусклым профессиональным огнем.