Московская мозаика

И кстати, почему картина осталась незавершенной? Художник сделал первую, как принято говорить, прокладку, определил цветовые отношения, наметил костюмы, прописал лица, но не закончил даже их, даже руки, хотя и тому и другому в русском портрете придавалось исключительно большое значение. Как семейную памятку, полотно следовало дописать. Пусть не сразу - со временем. Модели всегда под рукой, к работе легко вернуться в любую свободную минуту. 1729 год - перед Матвеевым весь его пусть недолгий, но все же десятилетний жизненный путь. Тем не менее портрет недописан - деталь, на которую почему-то не обращали внимания историки.

Случайный вопрос рождал то знакомое беспокойство, от которого не удастся уйти. Семя сомнения посеяно. О нем можно забыть на неделю, даже на месяц, но проросшая им память неизбежно вернется к неожиданному впечатлению, рано или поздно заставит искать ответ.

Ни одно из сведений на этикетке картины не сопровождалось знаком вопроса, тем самым знаком, которым искусствоведы непременно отмечают данные предположительные или косвенным путем установленные. И тем не менее все здесь было предположительным, хотя бы по одному тому, что сам холст не имел ни подписи Матвеева, ни даты.

Первая мысль о досье картины. Каждое полотно, поступившее в музей, имеет свое, более или менее полное, иногда превращающееся в повесть, иногда не выходящее за рамки телеграфного сообщения: автор, название, размер, техника. На куске лохматящегося по краям картона осторожно переливающийся из буквы в букву почерк прошлого столетия, широко раскиданные, чуть спотыкающиеся на исчезнувших «ерах» и «ятях» буквы наших 20-х годов, поздние пометки - торопливые, чаще еле приметные, с краю, карандашом, в иероглифах памятки «для себя».

Сведения о матвеевской картине предельны по своей краткости. Ни малейшего намека, как установлено имя художника, дата. Единственное указание, что портрет поступил из музея Академии художеств. Старые академические каталоги тоже не отличаются многословием. Да и о чем говорить, если, оказывается, полотно принадлежало родному сыну художника, Василию, и было подарено им в 1808 году академии как портрет родителей! Слишком коротко и просто для разрешения возникшего вопроса. А если обратиться к общеизвестной биографии живописца?

Матвеев Андрей. Отчество неизвестно. Год рождения предположительно 1702-й. С юностью Матвеева связывают две одинаково романтические истории. По одной Петр I встретил будущего художника в Новгороде, где во время богослужения в соборе мальчик украдкой пытался рисовать его портрет, по другой - заметил Матвеева на смотре дворянских детей в Петербурге. И в обеих версиях - монаршая милость, особые обстоятельства, рука Петра. В 1716 году Матвеев отправлен обучаться живописи в Голландию. Вернулся спустя одиннадцать лет, работал в Канцелярии от строений - учреждении, ведавшем застройкой Петербурга. Умер в 1738 году. И больше никаких подробностей. Остается, как всегда в таких случаях, единственный выход - архив.

Книга за книгой ложатся на стол переплетенные в заскорузлую кожу тома протоколов Канцелярии от строений. Февраль, апрель, июль, октябрь… 1727, 1728, 1729, 1730-й годы. День за днем рука писаря заносит на шероховатые синие листы происходившие события, приезды начальства, указы, споры о поставленных материалах, распоряжения по строительным работам. К этой руке привыкаешь, ее перестаешь замечать. Рисунок букв медлительный, придуманно витиеватый, он сливается с твоим представлением о происходившем, кажется, даже начинает звучать. Как много значит для исследователя эта вязь почерков давно ушедших людей, и как ее помнишь годами вместе с открывшимися в ней фактами, которые могут обернуться пустяками, а могут - кто знает! - стать открытиями.

Одиннадцать лет в Голландии - такого срока заграничного обучения не знал ни один из питомцев-пенсионеров горячего, всегда торопившегося Петра. Впрочем, ничто в документах и не говорит о связи Матвеева с царем. Отчеты художника, как ни странно, адресованы Екатерине I, никогда не интересовавшейся искусством. Со смертью Екатерины связан и конец его пенсионерства. Возвращение молодого мастера на родину оказывается нелегким. Матвеева приветливо встречает Меншиков, но дни его власти уже сочтены. Через месяц по приезде художника в Петербург недавний любимец Петра, лишенный всех прав и состояния, ссылается в Березов, а других покровителей у Матвеева нет. Живописец просит Канцелярию от строений о зачислении на службу, и огромное колесо бюрократической машины медленно, лениво приходит в движение. Нужны «пробы трудов», нужны отзывы, много отзывов отовсюду и ото всех.