Московские эбани

Но тут же раздался звонок, Митя подошел к телефону и, поняв, что это не Спиин, протянул Виктории трубку. Билл говорил быстро. Он явно волновался. Виктория с трудом понимала лишь отдельные слова. Там, где она жила и бывала, люди общались на столь варварском английском, что понять его мог кто угодно, только не англичанин, и даже не американец. Также и Виктория быстрее бы поняла говорящего по-английски тайца, китайца, да хоть итальянца или француза, но понять, что нес Билл, так просто сходу не могла. По отрывочным словам выходило, что он скоро должен уехать, что Виктории надо жить в Голливуде и есть оранж, который она сможет срывать, протягивая руку из окна его дома.

Причем здесь "оранж"?.. Только «оранжа» ей ещё и не хватало. Все вокруг неё знали, что ей следовало делать, кроме её самой.

Договорились с Биллом встретиться через три дня вместе с переводчиком, так чтобы не было потом сомнения, что они не правильно поняли друг друга. Виктория назначила ему встречу в тихом кафе дома Архитекторов. Туда же пригласила Светлану в качестве переводчика.

ГЛАВА 45

Светлана сказала о назначенной решающей судьбу Виктории встрече Вере. Вера похвасталась Ивану, что Виктория выходит замуж за голливудского актера и бизнесмена. Иван незамедлительно решил сообщить об этом Вадиму.

Вадим сидел уже не в ресторане гостиницы Россия, а в тихом, напоминающие скромные советские времена ресторане "Гурия", — не время было расслабляться. Пик наплыва туристов хотя и окончился, но желающих посмотреть Европу ещё было немало. По его подсчетам только через месяц всего лишь на недели на две, он сможет сделать себе перерыв в делах. А дальше снова за работу — подавай туристам жаркие страны, римские каникулы, рождество в Лондоне, Париже…

Борис, отбатрачивший лето на даче у отца, теперь снова сопровождал его всюду. Все было, как и год назад, как и два… разве что — с любовными историями было временно покончено. Чувствуя себя уверенными в своей непоколебимой холостяцкой сущности, Вадим и Борис просто получали удовольствие от еды. Но тут заверещал мобильный телефон Вадима. Вадим, не дернувшись, жевал мясо. Звонить продолжали. Значит, действительно очень надо. Вадим включился в разговор. Иван передал ему, что Виктория выходит замуж за американского миллионера и после завтра у них последние решающие переговоры в доме Архитектора.

— Что ж… подождем третьего часа игры, — ответил Вадим фразой Булгакова, передал Борису то, что ему сообщил Иван и продолжил обед.

Борис немного поработал челюстями и застыл:

— За миллионера, значит, да?.. А чего он в ней нашел? Я думал, миллионеры любят длинные ножки, длинные ручки…

Вадим молча ел.

— Она, конечно, баба ничего. — Продолжал рассуждать вслух Борис, — Но чтоб вот так и за миллионера!.. Вот подфартило! Вот бабам как может повезти! И все-таки, что он в ней нашел?..

— Заело пластинку. — Буркнул Вадим. — Ты лучше мне скажи, чего она в нем нашла?

— Как чего? Деньги!

От такого ответа Вадим поморщился.

— А если не деньги? — спросил он у Бориса. — Может, он мужик сам по себе ничего?

— Не бывает такого. Как миллионер — так обязательно противный! Я это всегда в кинах вижу. — Отшутился Борис.

— Бежит она отсюда. Вот зачем он ей и нужен. Сломалась. — Заключил Вадим. И едва он это понял, как почувствовал, что потерял к ней всякий интерес — сломанных женщин ему хватало.

— Надо ей картины отдать. Надоело. Поехали в офис. Проследишь, чтобы сегодня же пришли рабочие, все сняли и складировали.

— Куда?

Вадим задумался. Вывозил он холсты и картон без рам. В рамах теперь они займут немало места. Свободных помещений в офисе не наблюдалось. Можно, конечно было отдать приказ, чтобы все из рам вынули, но куда девать пустые рамы? Пусть забирает с рамами. Они все равно ему не нужны.

— Так куда грузить-то будем — на свалку? Или прямо к ней по адресу? переспросил Борис.

Вадим молчал.

— И понагородил ты дел, я чувствую, с этой леди Ви! Ты мне объясни, ну чего ты от неё ждал? Добивался-то чего?

— А то — чего ты дождался в самолете на обратом пути?

Борис напряг память. То, что происходило в самолете, он помнил смутно. Помнил только, что сначала угрожал какой-то очень страшной расправой рыжеволосой женщине, а потом они о чем-то ворковали. А ещё помнил, пластиковый стакан с красным вином, раскачивавшийся перед его носом.

— А что там было?

— А то. Знаешь, как в песенке из фильма "Жестокий романс" поется: "Что это было, чья победа? Кто побежден? Кто был охотник, кто — добыча?.. Все дьявольски наоборот…"