Московские стрельцы второй половины XVII – начала XVIII века. «Из самопалов стрелять ловки»

О московском стрелецком приказе Ивана Дмитриевича Зубова, которому предстояло сыграть одну из важных ролей в обороне Киева, следует сказать отдельно. За плечами этих стрельцов был кровавый и неудачный штурм Смоленска в 1654 г., где во время боя в Королевском проломе пал голова приказа Дмитрий Иванович Зубов (новым головой был назначен сын убитого Иван); тяжелая осада Риги и работы на волоках на двинском пороге Кегоме (откуда некоторые стрельцы, не выдержав голода и непосильной работы, бежали со службы)[238]. Таким образом, стрельцы Зубова приказа были достаточно опытными, обстрелянными воинами.

Артиллерия киевской крепости, судя по всему, превосходила по числу стволов артиллерию Данилы Выговского, что давало осажденным шанс на успешную оборону. Более того, в их распоряжении находились запасы цейхгауза крепости, которая была войсковой базой русской армии. Большую проблему составляли пушки, переданные магистратом Подола киевскому городскому полковнику Яненко, которые могли обстреливать Старокиевскую крепость с любой из возвышенностей.

И еще один немаловажный факт: внутри Старокиевской крепости находились старинные и почитаемые православные храмы (например, собор Святой Софии), что не могло не воодушевлять верующих воинов.

Основным укреплением Киева до 1654 г. была Замковая гора (Киселева гора, Киселевка, старое название – Щекавица, не следует путать с современной Щекавицей), на верхнем срезе которой, на площадке величиной в два гектара размещалась деревянная крепость и дворец киевского воеводы.

Внешний вид замка хорошо виден на рисунке голландского художника Абрагама ван Вестерфельда, который побывал на Украине в 1651 г. Это обычное укрепление типа «острог» с башнями и невысокими стенами по периметру горы. В стенах были проделаны бойницы для пушечной и ружейной стрельбы. Внутри крепости размещались дома для гарнизона, несколько церквей и «палац» воеводы со своими службами.

К 1658 г. эти укрепления уже изрядно обветшали – в «палаце», из которого бежал в 1652 г. последний киевский воевода Адам Кисель, никто не жил, а стены и башни гнили. Крутые и обрывистые склоны Киселевки, когда-то регулярно выкашиваемые киевлянами, обросли травой. Да и сами деревянные укрепления могли защитить жителей Киева только от татар или разбойных ватаг. Любая армия, обладавшая мощной артиллерией, была для замка серьезной угрозой. Это понимал еще в начале XVII в. один из лучших полководцев Речи Посполитой Станислав Жолкевский, который хотел перенести замок на Старокиевскую гору, но время и дороговизна проекта не позволили ему осуществить задуманное[239].

Русские же воеводы после осмотра крепости в 1654-55 гг. признали ее «негодной» и решили построить новый замок на Старокиевской горе[240].

И все же Киселевка была, несмотря на моральную и техническую устарелость замка, сильным укреплением, прежде всего, за счет природных условий. Высокий песчано-глинистый холм с ограниченным количеством удобных подъемов (всего двое ворот в крепости и, соответственно, дорог к ним тоже две, одна – ближе к современному Андреевскому спуску, другая выходила напрямую к Житному рынку), упирающийся в поросшее лесом урочище Кожемяки, был (и является сейчас) великолепным наблюдательным пунктом, с которого видна как на ладони практически вся Старокиевская гора, а особенно хорошо – город Владимира.

Обширная Старокиевская гора давала возможность для постройки крепости, способной вместить большой гарнизон, а также стать стратегической базой русских войск на Украине. За основу крепости были приняты границы «города Ярослава», т. е. черта городских стен при Ярославе Мудром. С 1654 г., когда было принято решение о постройке крепости, укрепления были возведены достаточно быстро.

Восстановить облик Старокиевской крепости достаточно сложно. Дело в том, что она неоднократно перестраивалась и дополнялась позднее, в 70-е гг. XVII в. Патриком Гордоном, в начале XVIII в. по указу Петра I и т. д. Первоначальные укрепления, возведенные стараниями киевского воеводы, скорее всего, состояли из валов, усиленных за счет высоких и крутых боков Старокиевского холма, рядов частокола поверх валов, деревянных башен и каменных «брам» – ворот между валами. Возможно предположить, что валы Старокиевской крепости были возведены как с учетом геометрии самой горы, так и в соответствии с требованиями фортификации, которая декларировала отказ от каменных стен и замков и использование укреплений бастионного типа.