Московские стрельцы второй половины XVII – начала XVIII века. «Из самопалов стрелять ловки»

Благодаря оперативно поступающей информации власти сумели быстро отреагировать на расширяющееся восстание. На Волгу, в район наиболее активных боевых действий, был направлен полк воеводы князя П. Урусова. В него вошли оба Выборных полка полковников Аггея Шепелева и Матвея Кровкова, а также московские стрелецкие приказы Федора Александрова, Никифора Колобова, Андрея Веригина, Юрия Лутохина и Андрея Коптева[476]. Приказ Александрова ранее участвовал в боях против повстанцев гетмана Брюховецкого, приказ Коптева долго нес гарнизонную службу в Киеве. Приказы Колобова, Веригина и Лутохина к моменту включения их в полк Урусова были «пятисотыми», т. е. использовались не для ведения открытых полевых боев (хотя статус московских предполагал и такое), а для гарнизонной годовой службы в «украинных», т. е. пограничных городах Российского государства. Таким образом, отборная пехота, поступившая под командование воеводы Урусова, состояла из подразделений, имевших большой опыт полевых боев и антипартизанской войны, и из подразделений, хорошо знакомых с обороной пограничных городов. Для лучшей мобильности – «для поспешенья» – пехоту, в т. ч. и московских стрельцов сажали на подводы[477]. Обычно стрельцы везли на телегах боеприпасы, продукты, а сами шли в пешем строю[478]. Но война с разницами диктовала свои условия.

Решающее сражение между войском Степана Разина и группировкой князей Урусова и Барятинского состоялось под Симбирском. Барятинский планировал деблокировать осажденный острог, отбить разинцев от города и, если получится, разгромить.

В ходе ожесточенного двухдневного полевого сражения, в котором решающую роль сыграли стойкость стрелецких приказов и мощные удары дворянской и рейтарской конницы, Разин был разбит. «Вор Стенька» вывел в бой все свои силы: «Собрався с ворами с донскими казаки, и с астраханскими, и с царицынскими, и с саратовскими, и с самарскими ворами, и с изменники с синбирскими, и по черте из всех городов с ворами из розных городов с татары и с чювашею и с черемисок» и с мордвою с великими силами почел… наступать»[479]. Воевода Барятинский, «со всеми твоими великого государя ратными людьми разобрався и устроясь», атаковал разинцев. «И учинили бой, и на том бою ево, вора Стеньку, сорвали и прогнали. И собрався он, вор Стенька, со всеми силами с конными и пешими людьми и с пушками, и пришел к нему и учинил с ними бой, что люди в людех мешались и стрелба на обе стороны из мелково ружья и пушечная была в притин. И милостью божиею… тех воров побили безчисленно много…»[480]. Разин был несколько раз ранен и едва не попал в плен: «…а ево вора и крестопреступника Стеньку самово было жива взяли, и рублен саблею, и застрелен ис пищали в ногу, и одва ушол. А изымал де было ево алатарец Семен Силин сын Степанов, и тот Семен над ним, вором Стенькою, убит. И розбили де их всех врознь, а вор де Стенька з достольными людьми побежал к валу и башню запер. А бились де они с тем вором с утра до сумерек. И на том бою было взято языков 120 человек… Да на том же де бою взято у нево, вора Стеньки, 4 пушки, 14 знамен, литавры…»[481]. К вечеру к Симбирску подошли войска Урусова и Барятинского. Разбитые разницы укрылись на ночь в симбирском Большом городе. Атаман предпринял еще один отчаянный штурм Малого города: «в ночи вор учинил приступы с дровы ж…», но приступ был отбит. На следующий день, в результате атаки рейтар князя Барятинского, поддержанной фронтальной атакой стрельцов и солдат, разницы были разбиты окончательно. Самого атамана казаки увезли на струге в Царицын. Милославский писал царю: «В нынешнем государь во 179 годе октября в 3 день милостию государь всесильного Бога… ото врага божия и кресто-преступника вора Стеньки Разина с воровскими казаками Синбирск из осады очистился. И о том к тебе, великому государю, мы, холопи твои, писали наперед сего з головою московских стрельцов с Васильем Бухвостовым…»[482]. Голова Василий Бухвостов был отправлен с «сеунчем» не случайно – такова была награда голове приказа, выдержавшего осаду Симбирска. Заслуга московских стрельцов в обороне города была более чем велика. Многочисленные свидетельства источников – отписки воевод – свидетельствуют о том, что Симбирск не был сдан Разину только потому, что его обороняли московские стрельцы.