Московские стрельцы второй половины XVII – начала XVIII века. «Из самопалов стрелять ловки»

В июле 1670 г. царская администрация еще плохо владела информацией о масштабах восстания и упустила драгоценное время. Как известно, приказ Лопатина попал в засаду у Царицына, где был атакован казаками на лодках и стругах. Атаман Разин блокировал берега Волги конницей, предотвратив возможность высадки стрельцов. Московские стрельцы приняли бой на воде и открыли огонь по казакам, продолжая грести. Голова Лопатин, по-видимому, надеялся пробиться к царицынской крепости и уйти под защиту крепостной артиллерии. Он не знал, что крепости и пушки захвачены разницами, а воевода и верный присяге гарнизон перебиты. Плотный огонь не позволял казакам приблизиться к стрелецким стругам. По некоторым данным современников, в этом бою Разин был ранен в руку[462]. Как только пушки Царицына обстреляли стрелецкие суда, все было кончено[463]. Потери в казачьих рядах и сам статус «московских» не оставили стрельцам шансов на пощаду. Погибли или были замучены практически все офицеры, в том числе и сам голова Лопатин: «…и говорит де (Разин. – А.П.) и бранит московских стрельцов и называет их мясниками: вы де мясники, слушаете бояр, а я де вам чем не боярин?… А голову Ивана Лопатина и сотников московских стрельцов и пятидесятников побил и обножа, пометал в воду. И стрельцов де метал в воду живых, связав человека по два, и наругаючи, на воде их колол дротиками…»[464]. Те из стрельцов, кому посчастливилось выжить, попали гребцами на разинские струги. Степан Разин ненавидел московских стрельцов. Именно он прозвал их «мясники» и заставлял пленных брить бороды. Большее унижение для мужчины XVII в. было трудно придумать, т. к. борода у русских православных людей, в т. ч. и у донских казаков, считалась символом мужского достоинства и чести. Интересно, что выжившие после Царицынского разгрома московские стрельцы в большинстве не примкнули к повстанцам. Всеми правдами и неправдами они уходили из плена, бежали поодиночке и группами, пробирались в Воронеж или Белгород к воеводам. С собой беглецы приносили разведданные и чувство мести за пережитый позор и погибших товарищей. Стрельцов допрашивали и отправляли в Москву, на прежние места службы[465]. Как могло получиться, что отборный отряд Лопатина был уничтожен повстанцами? Думается, не следует упрекать стрельцов в воинском неумении или в отсутствии мужества. Возможно, стрельцы погибли, т. к. Разин использовал ряд преимуществ. Прежде всего, многократный численный перевес. Против тысячи стрельцов действовало несколько тысяч казаков, причем стрельцы находились в растянутом по течению реки караване и не могли создать численного перевеса ни на одном из участков боя. Кроме того, у Разина были пушки царицынской крепости. Но самое главное московские стрельцы находились в полном информационном вакууме и не ожидали, что Царицын окажется зоной боевых действий. Немаловажно, что население Поволжья симпатизировало Разину, а не правительственным войскам. Разин узнал о движении отряда Лопатина заранее, в то время как стрелецкий голова о произошедших на Низу событиях и тем более о падении Царицына не знал ничего. По-видимому, нашлись люди, предупредившие Разина, в то же время Лопатина никто предупреждать не торопился. Возможно, стрельцы не выставляли дополнительные караулы, будучи уверенными, что идут по своей территории, и везли оружие нерасчехленным. Также вполне возможно, что боеприпасы, в т. ч. порох, не были розданы заранее, а также не палились дежурные фитили. Тем не менее стрельцам удалось удерживать казаков на расстоянии от своих стругов, и только царицынские пушки решили исход боя в пользу Разина.

Почти одновременно с гибелью приказа И. Лопатина были атакованы восставшими башкирами московские стрельцы приказа Федора Головленкова, направлявшиеся в Москву. С башкирами «бой был большой», причем силы повстанцев были таковы, что заблокировали стрельцам дорогу на Самару[466]. Московские стрельцы, находившиеся в гарнизоне крепости Камышинка, были разбиты разницами. Часть гарнизона сумела спастись и отступить вверх по реке, к Саратову[467]. Другие, вместе с воеводой, попали в плен. Голова московских стрельцов В. Лаговчин, находившийся в это время в Саратове, пытался наладить рассылку разведчиков, сбор информации и своевременную ее передачу в Москву[468]. Приказ Лаговчина, возможно, усилил саратовских городовых стрельцов.

2.4. Гибель Астрахани