Московские сумерки

Алина сходила по ступенькам вслед за Мартином. Он помог ей спрыгнуть на платформу, она улыбнулась, но ни слова не сказала.

– Иностранцы не всегда лгут, – сказал он.

– Да, не всегда.

– Но часто.

– Но не всегда же.

Они спросили у таксиста, как пройти к автобусной остановке, и поехали к междугородному автовокзалу. Там в ожидании своего автобуса они взяли на завтрак пирожки с капустой и по стакану чая. Время подошло к десяти, стало припекать.

Старенький автобус тяжело урчал, будто пожилой советский рабочий, медленно взбираясь на затяжные подъемы невысоких холмов, и облегченно дребезжал, быстро скатываясь по пологим склонам. Когда шофер включал при подъемах первую скорость, автобус оставлял за собой сизое облако смрадного дыма, которое подолгу висело в воздухе не рассеиваясь, как некое неприятное напоминание о пройденном пути.

– Старый Буян, – громогласно объявил водитель. – Буяны и шелапуты, выходите – это ваша остановка.

На остановке Старый Буян водитель всегда веселил пассажиров этой незамысловатой шуточкой.

Они вышли из автобуса, переждали, пока улягутся дым и пыль, и огляделись.

– Где же здесь может обитать дядя Федя? – недоуменно спросила Алина, а искать особенно и не надо было: Старый Буян располагался на открытой поляне среди леса.

В деревеньке насчитывалось всего пять домов, три из них представляли собой бревенчатые развалюхи, которые, похоже, никогда не красили. Две избы, тоже из бревен, были покрашены в ярко-желтый цвет – такую краску совсем недавно продавали в брянском универмаге. Возле каждого дома был огороженный жердями просторный приусадебный участок, на четырех участках разбиты огороды, овощей с которых, по всей видимости, хватало не только для нужд местных жителей, но и на продажу. Пятый участок зарос лопухами.

– Думаю, разыскать его труда не составит, – заметил Мартин.

Как только подкатил автобус, из четырех изб вышли женщины посмотреть, кто приехал. За одной увязались двое ребятишек. Из пятой же избы, где вместо огорода росли сорняки, никто не вышел.

Алина подошла к самой молодой женщине, той, что с двумя детьми, и спросила, где найти Федора Николаевича.

– А, дядю Федю! Да он вот там живет, – ответила та и, загородив от солнца ладонью глаза, кивнула на пятый дом с чертополохом на месте огорода. Когда она подняла к глазам руку, стала заметна выпуклость на ее животе, характерная для беременных. Сперва Мартин решил было, что она, может, сестра Дмитрия, но потом оказалось что дядей Федей называют всех, у кого имя Федор, а отца зовут Николаем.

– Он там, в избе. Стучите в дверь, пока не достучитесь. Марья Павловна тоже там, бедненькая. Но она зачастую на стук не откликается. А племяш ихний Дима, кажись, в лес пошел. Я видела, как он утром уходил.

– Дима? – переспросила Алина.

– Да-да. Их племяш. Он энтой зимой приехал и живет с ними. Очень любезно с его стороны. Мало кто ладит с ними, – сказала женщина в быстро добавила: – Соседи-то они в общем неплохие. Даже, по сути, добрые люди.

Ясно было, о чем она думала (если вообще думала) – может, они тоже родственники дяди Феди? Кто же еще приедет в Старый Буян?

Калитка во двор дяди Феди была сорвана с петель и прислонена к столбам. В зарослях сорняков безуспешно рылись в земле куры, с вожделением косясь на соседние огороды. Мартин поднял и отодвинул калитку.

Доски на двери избы рассохлись и потрескались, сквозь щели изнутри можно было увидеть улицу. Алина вежливо постучала – никто не откликнулся. Она постучала еще несколько раз. Мартин увидел, что соседка внимательно следит за ними. Ухмыльнувшись, она знаком показала, что стучать надо кулаком.

– Посильнее стучите, – подсказал Мартин, и Алина забарабанила в дверь.

– Кого там черти носят? – раздался чей-то сонный голос. Вместо ответа Алина забарабанила еще сильнее, дверь приоткрылась, и на крыльцо вышел старик с лицом столь бледным, словно еще и лето не наступало.

– Кто такие?

– Вы Федор Николаевич? – спросила Алина.

– Сильно сомневаюсь в этом. Я не Николаевич, а Николаич. Ошиблись, видно.

Изо рта его несло густым перегаром.

– Меня зовут Алина Образ, – представилась Алина. – Я разыскиваю своего брата Юрия. Он здесь находится?

– Юрия? Нету здеся никаких Юриев. Вот мой племяш Дима, он тут. Он в лес ушел.

– А можно нам подождать его у вас?

Казалось, ее просьба не сразу дошла до сознания старика.

– Подождать? Зачем?

Он пристально разглядывал Алину. Похоже было, что в его сознании мало что прояснилось. Он и Мартина-то заметил лишь после глубоких раздумий.

– А это кто таков? – строго спросил он Алину.

– А это приятель Юрия, моего брата. Его зовут Бенджамин Мартин. Он американец.

Старик отступил на шаг. Ноги его немного запутались, и он поневоле сделал что-то вроде реверанса.

– Американец? Встречал я американцев! Во время войны моя часть дошла до самого Берлина, там мы и встретились с американцами. С армией Соединенных Штатов Америки! Так вы американец? Входите, пожалуйста, милости просим.

Алина с удивлением переводила взгляд с Мартина на старика и обратно. Мартин лишь пожал плечами.

– Боевое братство народов – могучее дело, – только и промолвил он.