Московские сумерки

– Катя – это ваша соседка? – спросила Алина.

– Да, – кивнул головой Юрий. – Ей муж не велит готовить для меня. Вот и приходится немного голодать. Иногда приготовит что-нибудь перекусить, пока он занят в поле. А в другое время едим, что я сам настряпаю. Дядя Федя вечно пьян, а Марья Павловна не в своем уме.

– Не понимаю, что он имеет в виду, – сказала Марья Павловна, очевидно, кому-то еще, а не им, хотя никого больше в доме не было.

– Он имеет в виду, старая пердунья, что у тебя крыша поехала, – ответил ей Юрий. А заметив, что его слова привели Алину в великое смущение, добавил:

– Не волнуйтесь за нее. Она ничего не соображает, а если что и сделает, то через пару минут забудет.

И он обратился к старухе, чтобы наглядно показать, что имел в виду:

– Послушай-ка. Что я только что сказал тебе? Марья Павловна, сдвинула брови, пытаясь вспомнить, затем брови разгладились и она спросила:

– Что мы будем делать?

– Вопрос задан к месту, – заметил Мартин. – Предполагалось, что мы должны были найти Юрия. Но теперь, поскольку он нашелся, мы должны выяснить, что он знает.

– Что я знаю насчет чего? – заинтересовался Юрий.

– Что случилось в ту ночь, когда, как предполагалось, вы должны были встретиться со своей сестрой и моим другом Хатчинсом ради чего-то важного.

– Ну что ж, раз уж я не был там, то, может, вы расскажете мне, что там случилось?

– Случилось то, что Хатчинса там убили, а за вашей сестрой охотится КГБ, – в сердцах бросил Мартин. – Почему вас там не оказалось?

– Я решил туда не ходить.

– Почему же?

– Я пошел навестить своего друга Дмитрия. Вот и все.

– Дима сказал, что ты пришел к нему поздно ночью, – подала реплику Алина.

– Поздно ночью и перепуганный, – уточнил Мартин.

– Легко же Дима продал меня, трус несчастный!

– Дима лишь сказал вашей сестре, где вы находитесь, причем ради вашего же блага, – продолжал Мартин. – Это ведь не то же самое, как если бы он заложил вас КГБ.

– Конечно, уж Але-то он все расскажет, верно? Дима ни в чем отказать ей не может, а Аля для него ничего делать не будет. Дима всегда мучился от любви к Але, разве она не говорила вам об этом?

– Заткни рот, Юрий, – не вытерпела Алина. – То, что мы здесь, к Диме никакого отношения не имеет.

– Я не слепой, – заметил Мартин. – О его чувствах догадаться нетрудно.

– А Алина сказала вам, что она устроила ему, когда мы с ним выполняли свой долг перед Родиной в этом гребаном Афганистане? Она сказала, что вышла замуж за другого, хоть и знала, что Дима убьет себя, когда узнает об этом?

– Будь ты проклят, Юрий! – взорвалась Алина. – Я не просила его влюбляться в меня! Я не должна прыгать от радости, когда слышу от него, что он любит меня!

– По меньшей мере, ты могла бы выйти замуж М более достойного человека. Этот хрен моржовый Образ, женившийся на тебе из-за московской прописки, – кто он такой?

– Я не собираюсь оправдываться перед тобой, Юрий. Если мое замужество оказалось ошибкой, то от нее больнее мне, а не тебе. Или Диме. Поэтому не лезь в мои проблемы. Как-нибудь сама позабочусь о себе.

– Юрий, скажите мне, что с вами случилось в ту ночь, – попросил Мартин. Он видел, что Юрий нарывается на скандал, и пытался не допустить этого.

– Я не обязан рассказывать вам что-либо.

– Конечно, не обязаны. Но вам что-то нужно было от Хатчинса. Вам нужны были деньги и помощь, чтобы уехать из страны. Я могу предоставить вам и то и другое – если ваше предложение стоит этого.

– Сколько дадите? – заинтересовался Юрий, вмиг приняв деловой вид.

– Не знаю. Все зависит от того, что вы намерены сказать мне.

– А когда узнаете, окажется, что мои сведения и гроша ломаного не стоят?

– Видите ли, я не даю аванса наличными. Поэтому вы должны верить мне на слово.

– То, что я знаю, стоит больших денег.

– Сколько же?

Юрий с минуту смотрел на Мартина, прицениваясь, а потом выпалил:

– Миллион долларов.

Мартину показалось, что он назвал эту цифру наобум, просто потому что она звучала внушительно.

– Да, деньги немалые. Ну да ладно.

– И еще помощь, чтобы смотаться отсюда. Перебраться в Америку и получить там убежище.

– Я должен посоветоваться. Все это устроить непросто.

Мартин действительно так считал. Сам он не мог даже представить себе, как все это организовать. И за что Бирман будет платить? Да его же всего передернет, едва он только услышит об этом!

– Ладно, – согласился Юрий. – Скажу вам половину того, что знаю. Миллион долларов и отъезд отсюда. А другую половину расскажу в Америке.

– Но я не уполномочен на какие-то сделки. Я могу лишь передать ваше предложение, и это все. Но сведения полугодовой свежести наверняка устарели.

– Эти сведения не могут устареть. Лишь только они услышат, о чем идет речь, сразу захотят заполучить их.

Юрий вошел в роль важной «шишки» и с удовольствием играл ее. Он уже видел себя таковым наяву. Не торчащим здесь, в избе, посредине русского леса, а проворачивающим сделки, приносящие миллионные прибыли.

– О чем сведения?

– О плутонии. Люди, на которых я работал… – начал Юрий и тут же поправился, – люди, с которыми я работал, занимаются самым разным бизнесом. Вы о Семипалатинске что-нибудь слышали?