Московский Джокер

– Вот что, генерал. Нечего там осуществлять сплошную блокаду. Ценный груз – а я сейчас же, немедленно объявляю его стратегическим – должен быть незамедлительно перемещен в надежное место. В Кремль, в Центробанк, в Госхранилище. Словом, куда будет удобнее.

– Перемещение по городу не гарантирует полной безопасности. Такое мероприятие требует тщательной подготовки.

– А на вокзале? Разве там нападение исключено? Допустим, самолетом.

– Собьем, – благодушно заверил Толмачев, – еще когда к Окружной будет подлетать.

Из такого разговора президент извлек простейшие, а значит, капитальные следствия. Обстоятельства дела на это утро. Если без заморочки.

«Мои люди осуществляют блокаду», – сказал генерал.

Да, у него были не только государственные, и даже не только «государевы», но и персонально «его» люди. И это обстоятельство уже и так с некоторых пор беспокоило президента и кое-кого из его окружения.

Но пока генерал был отсечен от финансовых потоков, беспокойство гасло, не выбиваясь на поверхность.

А теперь генерал контролирует колоссальную сумму черного нала, неизвестно откуда и с какой целью привезенную кем-то в Москву. А вдруг именно с этой самой целью?

Доложить-то Толмачев доложил, но уже первое конкретное предложение президента – о том, что следует поскорее переместить деньги в надежное место, – фактически проигнорировал. Вежливо так заболтал, затер в бестолковщину, А фактически – вот он, саботаж.

Но кто загрузил вагон? Ведь чьи денежки, тот и контролирует весь проект. Что бы там ни думали по этому поводу разные генералы.

Кто? Внутри страны таких молодцов нет. просто не соберут. А если бы и сумели собрать всем скопом, то… для чего? А то у нас и в десять, и в сто раз меньшей суммой нельзя решить любой вопрос кривой обточки?

Значит, очень похоже на то, что кто-то хочет решить «не наш» вопрос. Или американский (японский?), или какой-то совместный. Интернациональный. Глобальный.

Вот тебе, бабушка, и «Глоб Экспресс».

Наверное, начали они по часовой стрелке, с Японии. Но тамошние генералы оказались чуток поумнее, чем наши Бонапарты Иванычи. Те, небось, сразу поняли, что их всего лишь хотят использовать. И сразу дали под зад некой слишком хорошо намылившейся кредитной трастовой компании.

Президент присел за стол и кое-что набросал на первой странице раскрытого блокнота.

Когда появился помощник, он оторвал лист по сгибу и протянул тому для прочтения, не отдавая, тем не менее, в руки.

Помощник прочел:

– Во-первых, выяснить, действуют ли в Москве кредитные карточки компании «Глоб Экспресс». Если да, то с какого времени и в каком объеме? Как решался вопрос о лицензии? Во-вторых. (Но немедленно.) Выяснить местонахождение и установить связь (дать мне связь) со следующими лицами: 1. Генерал Воронов Олег Юрьевич. 2. Его заместитель, подполковник Кублицкий Иван Григорьевич.

Помощник нагнулся было над президентом – ткнул ногтем в слово «генерал» перед фамилией Воронова. Но вдруг мелькнуло у него в голове предположение, что президент не вполне еще проснулся и поэтому подзабыл, что Воронов все-таки еще полковник, а не генерал.

Но вовремя опомнился, отшатнулся и снова встал сбоку от шефа в спокойной, расслабленной позе. Если главковерх написал генерал, то, значит, с этого момента генералом Олега Юрьевича и следует считать.

7

Литератору Гербу вдруг позвонил его друг, литератор Пафнутий, и буквально завопил, что есть колоссальные новости и, следовательно, надо бы немедленно встретиться.

Пафнутий неделю с небольшим, как улетел в Штаты, и так быстро возвращаться вовсе не собирался. Он раздобыл где-то по блату или за небольшие деньги официальное, в том смысле, что с печатью нотариуса города Нью-Йорка, Приглашение, на удивление завистникам и пессимистам на «ура» прошел собеседование в посольстве США, то есть, получил въездную гостевую визу, и, не говоря худого слова, оторвался от Шереметьева-2 в полет на Запад.

Были у него в Нью-Йорке какие-то дохлые связи, очень уже ненадежные, так как люди свалили кто пятнадцать, а кто и двадцать с хвостиком лет назад, и ручеек общения с ними по переписке, можно сказать, иссяк.

Пафнутий заранее на всю Москву, то есть, разумеется, на ту ее часть, которая вообще знала о его существовании, объявил о цели поездки. О второй причине сенсационного решения навестить Новый Свет, перелететь Ла-Манш и приземлиться в Ирландии, затем перелететь океан и на часик вступить на землю Канады, а в заключение рвануть на юг, до изнеженных (или изъеденных?) смогом каменных гор нью-йоркских небоскребов.

Сенсационным решение Пафнутия явилось для всех, кто был осведомлен о его домоседстве, что, если отбросить этикет, можно было назвать и на самом деле являлось совершенно дикой, чисто природной и потому неоперабельной ленью. «Ленив, как Пафнутий», – так говорили даже в пивной на «Смоленской», где, в общем-то, насчет трудяг всегда было негусто.