Московский областной краеведческий музей в городе Истре

В XVII веке шитые произведения приобретают все большее сходство с ювелирными изделиями. Не только в орнаментальном, но и в лицевом шитье все обильнее применяют жемчуг, драгоценные камни, блестки, бить, канитель, усложняющие и утяжеляющие поверхность предметов. В некоторых случаях мастерицы имитируют чеканную поверхность металлических изделий. Набор покровцов, вложенных купеческой женой Ксенией Федоровной Юдиной в 1649 году в церковь Воскресения в Панех в Москве, которая позже стала церковью московского подворья Воскресенского Новоиерусалимского монастыря, даже для середины века - явление исключительное по разнообразию примененных в них материалов. Композиции «Положение во гроб», «Поклонение агнцу», «Распятие» изобилуют подробностями в передаче сюжетов. Фон средников покровцов сплошь зашит золотными нитями. Фигуры рельефные и шиты волочеными нитями. Контуры изображений обведены жемчужным бисером, канителью разных видов, золотым шнуром. Часть деталей низана крупным жемчугом, шитье украшено кастами (обрамлениями) с цветными вставками. Общее впечатление роскоши усиливается яркостью светло-зеленой атласной каймы с шитой на ней литургической надписью и второй каймой из золотного петельчатого аксамита. Покровцы из-за обильного применения драгоценных материалов, тонких, почти незаметных прикреп и рельефной поверхности воспринимаются, как иконы в окладах. Линейная выразительность и глубина содержания растворились здесь в стихии декоративности.

Распространенным явлением в лицевом шитье XVI - XVII веков было иконное шитье. Известны случаи, когда с наиболее почитаемых икон делались шитые копии. Примером такого копирования является шитая икона «Богоматерь Владимирская», происходящая из Воскресенского Новоиерусалимского монастыря. С удивительной тщательностью знаменщик-иконописец, а за ним и мастерица перенесли на ткань основные линии живописного изображения, повторив все его особенности. В лике Марии подчеркнуты топкость и удлиненность каждой черты, в лике Христа линия выявляет округлость и младенческую мягкость, свойственные изображению на оригинале. Точность воспроизведения линейной основы композиции, сплавленность мелких стежков, наложением которых лепится форма ликов и рук, позволили в технике гораздо более условной, чем иконопись, приблизиться к передаче того невыразимого словами состояния внутренней сосредоточенности, любви и мудрого принятия трагической необходимости страдания, которые в высшей степени присущи живописному прототипу.

Замечательным дополнением к среднику является шитая на кайме серебряной канителью надпись, производящая впечатление изысканного орнамента. Надпись - тропарь на Сретение иконы Владимирской Богоматери - начинается словами: «Днесь светло красуется славнейший град Москва, яко заря солнечная…» Первоначально икона была украшена жемчужной обнизью по контурам, драгоценными камнями в нимбе Марии и серебряными чернеными дробницами (металлическими накладками) с надписями. В 1680-е годы драгоценный убор «был с нее снят и переделан в иные утвари». Вероятно, к тому времени шитье обветшало, жемчуг начал осыпаться. Однако и без своего убранства «Богоматерь Владимирская» пленительно прекрасна и является одним из лучших произведений царицыных светлиц первой половины XVII века.

Лицевое шитье использовалось и при создании предметов для священнического облачения. В составе музейной коллекции имеется целый ряд произведений такого рода. Среди них прежде всего следует назвать палицу середины XVII века, происходящую из Саввино-Сторожевского монастыря.

Палица - непременная принадлежность облачения высшего духовенства (привешивается к поясу за один угол в виде ромба). Она символизирует меч духовный и трактуется как знак победы над смертью, символ воскресения Христа. Поэтому чаще всего на палицах представлено «Воскресение - Сошествие во ад». Палица из музейного собрания содержит нетрадиционный сюжет. Это композиция на тему «Рождество Богородицы». Выбор сюжета объясняется первоначальной принадлежностью палицы к имуществу Богородице-Рождественского собора Саввино-Сторожевского монастыря. Разработка сюжета в духе жанровой сцены, повышенная декоративность делают этот памятник заметным в ряду других подобных произведений XVII века.

На оплечье фелони - колокола золотного турецкого бархата (середина XVII века) шито распятие с предстоящими, пятичастный деисус, фигуры пророков, московские и новгородские святые - митрополиты и основатели наиболее почитаемых па Руси монастырей. Изображения расположены рядами, разделены серебряным витым шнуром. Содержанием и построением шитая композиция напоминает иконостас.