Московское гостеприимство

– Не строй дурака! Привиденье?

– Да, дяденька.

– Зачем?

Мальчишка подумал и решил сказать самое страшное, что он знал:

– Пришел взять твою душу, а потом наставить синяков на руках, на голове и исполосовать всю спину.

– Гм, – угрюмо усмехнулся меняла, – широко задумано! Для чего же это тебе нужно?…

Этот вопрос застал приютского мальчишку врасплох. Он и сам не знал, для чего ему все это нужно.

Растерявшись, мальчишка выпучил свои призрачные глаза и снова загудел:

– Ууууу!

– Удивительно остроумно! – сердито проворчал меняла. – Чем глупости выкидывать, лучше бы делом каким занялся… Да, право! Ходят, ходят тут всякие, а зачем – и сами не знают. – «Я призрак! Я привидение! Я пришелец из загробного мира!!» – Да мне-то какое до этого дело? Подумаешь! Я понимаю, если бы это кому-нибудь приносило пользу, а то ведь так – дурака валяете!

Приютский мальчишка стоял сконфуженный и еле удерживался, чтобы не расплакаться.

– А тебе, паренек, стыдно! Ты призрак молодой совсем, перед тобой вся… (старик замялся) вся… смерть впереди, а ты, вместо того чтобы делами хорошими заниматься, по ночам шатаешься, людей пугаешь. Ведь вот испугайся я, ты бы обнаглел и готов был бы мне на голову сесть, а теперь, увидев, что твое дело не выгорело, стоишь как пень и не знаешь, что делать дальше… Уу… Безнравственный мальчишка!

Меняла с презрением отвернулся от уничтоженного призрака и, кряхтя, лег под одеяло.

Приютский мальчишка, притаив дыхание, выждал несколько минут и потом, подкравшись к задремавшему меняле, потихоньку ущипнул его за ногу.

– Вот я тебе ущипну, негодяй! Ты мне будешь щипаться… Проваливай!

Призрак потоптался еще несколько минут около кровати менялы. Он попытался сдернуть с него одеяло, но неудачно, потом дернул старика за ухо.

Меняла делал вид, что спит и не замечает стараний приютского мальчишки.

Прибегнув в последний раз к своему излюбленному приему, густому гуденью, и видя его безрезультатность, призрак мальчишки горько вздохнул и, обескураженный, нехотя зашагал на чердак.

Вокруг нотариуса сидела почти вся компания вернувшихся призраков, и все обменивались впечатлениями минувшей ночи.

Общий результат был таков, что все обитатели дома перепугались до смерти.

Когда же очередь дошла до приютского мальчишки, он нагло улыбнулся и, приняв суровый вид, стал рассказывать:

– Когда он меня увидел, то чуть не умер от страху. А я на него как напал! А-а, говорю ему, такой-сякой! Делом не занимаешься, глупости все на уме! Вот я тебя сейчас! А он плакал, просил прощенья и, залезши под кровать, трясся, как осиновый лист. Я его поколотил хорошенько и ушел!

Служитель муз

– К вам можно?

Не дожидаясь ответа, ко мне в кабинет боком протиснулся высокий парень с тупым взглядом исподлобья и порывистыми, без всякой логики, движениями.

– Это вы самый и есть редактор?

– Не скрою… Я, действительно, немного замешан в этом деле.

– Так. Странно только, что лицо у вас не редакторское. Такое, какое-то… недалекое.

– Послушайте…

– Да вы не обижайтесь… Ведь я не ставлю вам этого в вину.

– Что вам нужно?

– Принес стихи!

– Хорошо… Оставьте! Ответ через две недели…

– Э, нет! Мы эти штуки знаем… Я хочу, чтобы вы их сейчас прочли.

Будучи втайне зол на посетителя за его отзыв о моем лице, я решил затянуть ответ еще больше, чем на две недели.

– Зайдите как-нибудь зимою. Тогда я… Впрочем, можно прочесть их и сейчас!

Последняя фраза была произнесена мной невольно, после того как я поднял глаза на посетителя и увидел направленное на меня дуло револьвера.

Съежившись, я небрежно спросил:

– Вы хотите показать мне систему вашего револьвера?

– Нет, я хочу показать свою систему беседы с людьми вашего пошиба. Скажите, хотели бы вы получить кусок свинца в лоб?

Я категорически отказался от этого.

– Во-первых, мне сейчас некогда! Затем, ваше предложение так неожиданно… Я подумаю. Зайдите на днях.

– Да ты стихи прочтешь или нет?! – заревел посетитель, потрясая револьвером.

– Конечно, конечно… Я уверен, что стихи ваши превосходного сорта.

– Еще бы! Эй! Убери от звонка лапу, а то я ее перешибу!!

– Вы думаете, я хотел позвонить? Глубоко ошибаетесь… Какой у вас красивый почерк!

– Нужно быть упадочником и дегенератом, чтобы, держа такое произведение в руках, восхищаться только почерком. Читай, – только с чувством!

Я исполнил его приказание лишь наполовину, потому, что стал читать рукопись с чувством глубокого отвращения. Она начиналась так:

Что вы жирные? Что серые?
Дьявол вас на свет призвал…
Думы – мыши… вас без меры я
Ненавидел. Целовал.
Ваш овал.
Как шаман, я дик, я страшен —
Не хочу в подвал,
Одинок, я в зубьях башен
Черепа овал
Целовал!..

Закрывши глаза и приложив в рассеянности револьвер к животу, поэт наслаждался музыкой своих стихов. Я хотел потихоньку дернуть его за руку, палец которой был на курке, но поэт открыл один глаз и вопросительно посмотрел на меня.

– Читали вы что-нибудь подобное?

Совершенно искренно я ответил: