Москва, 1941

Хотя подготовка велась в тайне, «сарафанное радио» уже разнесло по Москве весть о намечаемом параде. Уже 4 ноября в дневнике профессора Тимофеева появляется запись: «Говорят, что 7-го в Москве будет парад! Рискованно, но умно. Политический эффект от этого будет равен военному успеху и сильно ударит по престижу Германии». Там же запись от 6 ноября: «Завтра парад, на улицах красные флаги. Чудесная погода». О параде сообщает своему дневнику и оператор Марк Антонович Трояновский: «Сенсация! Будем снимать торжественное заседание по случаю 24-й годовщины. Состоится оно в метро на станции Маяковская. …Но самое главное, что состоится и парад!!!»

Вот как раз чудесная погода была не и нужна, поскольку она позволяла действовать немецкой авиации. Но в утреннем донесении 332-й стрелковой дивизии мы читаем: «Состояние погоды: в ночь на 7.11.41 наступило резкое похолодание, выпал снег. Состояние дорог улучшилось. Действия ВВС в связи с снежными осадками затруднены».

Таким образом, о параде знали многие, не исключено, что и немецкая разведка тоже. Однако предпринять какие-либо действия, кроме авианалета, было невозможно – а ему мешала не только погода, но и усиление противовоздушной обороны. Кроме того, накануне по предложению Жукова был совершен контрналет на аэродромы в районе Ржева, которые использовались для вылета на бомбардировку Москвы. В самый последний момент традиционное время начала парада было сдвинуто с 10 часов на 8 часов утра. Большинство гостей получили билеты после окончания торжественного заседания 6 ноября. А участникам парада о времени его начала сообщили только в 2 часа ночи. Как утверждает в своих воспоминаниях Иван Серов, время парада назначил лично Сталин после торжественного заседания на станции метро «Маяковская»: «Предупредите Артемьева, чтобы завтра парад не в 10 часов утра, радио выключить, не транслировать парад».

«Перед тем как мы поехали на торжественное заседание, нам в райкоме партии сказали, чтобы мы сюда и вернулись. Мы думали: что может быть еще? После концерта направились в райком: я, директор, затем товарищи с Красной Пресни, с завода “Лакокраска”. Думали: что такое еще будет? Приходим мы к секретарю райкома т. Уколину, и он нам вручает билеты на завтрашний парад – мне, директору и главному инженеру. Нам сказали, чтобы мы никому ничего не говорили, чтобы это оставалось в тайне. Мы обменялись мнениями только с главным инженером. Из райкома шли пешком, пришли только в 2 часа и сразу легли спать», – рассказывала о параде секретарь парткома комбината «Трехгорная мануфактура» Валентина Алексеевна Колосова.