Москва, 1941

Петр Кузьмич Ионочкин, служивший во время войны в управлении коменданта Кремля, в своей книге рассказывает о начале строительства убежища: «В сквере между Арсеналом и Домом Правительства землеройные машины вырыли широкий конусообразный котлован, а затем появились специалисты метростроя во главе со знаменитой в то время Зоей Федоровой, которые сначала завозили бетон, затем арматуру и необходимое оборудование. К концу августа выемку вновь завалили землей, укрыли сверху дерном, насадили кусты и деревья». Об этой стройке метростроевка Татьяна Федорова лишь намекнула в своих мемуарах: «Как-то мы с генералом Николаем Семеновичем Шпиговым (из кремлевской комендатуры) на рассвете поднялись на Кремлевскую стену. Облокотившись на зубцы, вглядывались в тихое, спокойное предрассветное утро… а рядом был враг. Совсем близко от Москвы».

Для работников Кремля построили наклонный ход к тоннелю метро. В 1941 году на этом участке Горьковского радиуса еще не было движения. «Вскоре наше старое бомбоубежище опечатали, а нам приказали по воздушной тревоге спускаться по подземной лестнице в метро. Сначала мы обрадовались – наконец-то будем в безопасности. Но когда узнали, что это такое, то разочаровались… Чтобы попасть в это бомбоубежище, надо было осилить по лестнице более ста ступенек. Спуститься еще можно, но сколько усилий потребуется, чтобы подняться на поверхность! А шагать сто с лишним ступенек зимой в шубной бекеше, с двумя пистолетами, финским ножом за поясом, противогазом, каской и винтовкой СВ за плечами трудно, не каждому по силе. Можно сбегать туда-сюда раз в сутки, но тревоги объявлялись от пяти до семи раз за день, поэтому мы предпочитали стоять на постах под открытым небом, нежели лезть в глубокое подземелье», – рассказывал Петр Ионочкин. Позднее этот наклонный ход оборудовали эскалатором, о котором рассказывал в своих воспоминаниях Владимир Федорович Поршнев, который в 1959–1962 годах проходил срочную службу в Отдельном полку специального назначения по охране Московского Кремля: «В первом корпусе Кремля (за Кремлевской стеной, напротив Мавзолея) есть спуск в метро. Вниз ведет обычный эскалатор. Там два коридора. Один – к метротоннелю, другой – к подземному помещению, оборудованному на случай ядерной войны. Здесь бронированные герметичные двери, аппараты для выработки кислорода и поглощения углекислого газа, пищеблок и комнаты для жилья».

Кроме того, бомбоубежище было оборудовано на Ближней даче Сталина.

Генеральный штаб не имел своего бункера, а потому для его работы была выделена станция «Кировская» (теперь «Чистые пруды»). На ней запретили остановку поездов, пришел приказ: «В 4 часа 30 минут утра 27 июня 1941 г. выходной светофор N5 65 выключить из действия и закрестить». Вдоль платформы установили фанерные перегородки, которые скрывали новую жизнь станции от проезжавших поездов. В 1941 году станция отличалась от привычной нам – у нее был лишь небольшой аванзал возле эскалаторов, от которого пассажиры расходились к платформам – центрального зала не было, он был построен уже намного позже.