Москва

Осмыслим некоторые варианты некоторых, всем нынче предлагаемых проблем и затруднений, впрочем, принципиально не имеющих разрешения

* * *

Предложим некоторое количество лозунгов, оставляющих, правда, желать лучшего, но имеющих все-таки определенную риторическую применимость за неимением на данный момент под рукой более действенных

* * *

Скажем самим себе несколько столь сильнодействующих и удивительных слов, что после этого останется лишь оторопело и неисповедимо молчать

* * *

И, вообще, соприкоснемся с каким-то количеством неизведанного, не имея возможности указать его точные объемы, так как оно неизведанно

* * *

И, в результате, придем к некой вариантности результатов, что нисколько нам, в итоге, не поможет, но вряд ли и что-то испортит окончательно

ИЗ «Ахматовско-пастернаковско-заболоцко-мандельштамовского компота»

Абрамцевский сборник (стихи 1969–1971)

1973

Предуведомление

Этот сборник составлен летом 1971 года, когда трое художников, Шелковский, Лебедев и я, жили и работали на одной даче в Абрамцево все лето. Д.А. Пригов частенько заглядывал к нам в гости на день-другой, читал свои стихи. И вот нам троим пришла мысль собрать лучшие на взгляд каждого стихи последних лет. Отбор каждого, к удивлению, совпал с отбором остальных, и мы решили издать его маленьким тиражом. Так получился Абрамцевский сборник.

Б. Орлов

11  | 00935 Июньский необременительный свет
                 Разросся и длился по листьям и травам,
                 Держал на ладони малейший предмет,
                 Но вглубь не заглядывал – не было права.

                 И было засеяно все бытие
                 Таким невниманием и безразличьем,
                 И дни обретали бессилье свое,
                 И были уверены – это величье.

                 И только в душе оставался просвет
                 В какую-то темень, в невидное что-то,
                 Спохватывались – «А ведь ночи-то нет!»
                 И новая в сердце входила забота.

11 | 00936 Вечер. Тени отпустило.
                 Вот коровы издали,
                 Как спокойные светила,
                 Медленно плывут в пыли.
                 Тьма спускается по скатам.
                 Месяц вспыхнул и потух.
                 Николаевским солдатом
                 На насест прошел петух.
                 Оступился и теряет
                 Почву под ногами сад,
                 И висят, не повторяясь,
                 Смолкнувшие голоса.

11 | 00937 Разлука, слезы, суета,
                 Год, листья, слезы, всепрощенье,
                 Год, память, листья, память, мщенье,
                 Разлука, слезы, суета,
                 Предсердье, сердце, темнота,
                 Слеза и ужас, и прощенье,
                 Молчанье, сырость, помещенье,
                 Разлука, слезы, суета.

11 | 00938 Конец июля. Воздух чист
                 В тени среди растений пышных.
                 Но вскорости здесь каждый лист
                 Свой смертный приговор подпишет.

                 И поплывут среди стволов
                 Бесцветные дымы событий,
                 И пруда водяной покров
                 Затянется стальною нитью.

                 И будет слышен каждый шаг
                 В тиши аллеи Патриаршей,
                 И сумрак будет не спеша
                 Губить воспоминанья наши.

11 | 00939 Спокойное озеро. Тихо кругом.
                 И сад в отдалении дышит.
                 И старый художник. Он мне незнаком.
                 С утра он все пишет и пишет.

                 Он все напрягается. Хочет украсть
                 Неведомых черт выраженье.
                 За ветки цепляется, чтоб не упасть,
                 И видит свое отраженье.

                 Какая судьба! – быть в невидном плену
                 У тьмы, со спины заходящей,
                 Пытать у природы исход и судьбу,
                 Покой, ей не принадлежащий.