Москва и мертвичи

– Корона понимает вашу глубокую озабоченность и поэтому содействовала в скорейшей выдаче виз. Корона также ценит помощь, которую министерство оказало нам в прошлом году при поимке вашего субъекта. Тут есть, однако, некоторая юридическая коллизия. А Британия – страна, построенная на праве, как вы знаете.

На этом месте я еле сдержал ухмылку.

– Мечников – человек, и формально наша юрисдикция на него не распространяется, законов королевства он не нарушил и въехал легально. Его экстрадиции можно было бы запросить по официальным государственным каналам. Но… вы сами знаете, какие сейчас отношения между странами. Поэтому использовать своих людей для его поимки я не могу. Вы же, однако, свободны действовать, как пожелаете, мы не будем чинить вам препятствий.

Я опешил от этого спича. Агата уловила часть и смотрела на меня недоуменно. Это для этого мы сюда летели и я тащился с пакетом с нестираной майкой?

– Боюсь, я не понимаю… Вы не будете нам помогать? Как вы предлагаете ловить его в чужой стране, мы здесь ничего не знаем? Все, что у меня есть, – это тупая майка… Даже оружия нет!

– Господин Барченко. Отлично, что вы упомянули майку, – губы министра тронула усмешка. – И я не говорил, что вам никто не поможет.

Он взял паузу, ожидая расспросов, но я промолчал и выдержал взгляд. Наконец он продолжил:

– Я сказал, что не смогу использовать своих людей, – он подчеркнул это слово. – Люди состоят официально на службе нашего министерства. Однако речи не шло про нелюдей. Я очень уважаю господина Филатова. И отказать ему в помощи не смогу. Поэтому один из подданных Короны, не наш сотрудник, на общественных началах решился вам помочь. Вы найдете его на улице в красном «миникупере» прямо у дверей приемной. Его зовут Радольф. Думаю, вам с ним будет весело. На этом у меня все. Удачи вам в ваших поисках.

– Господин министр. Этой ночью на нас была совершена попытка нападения. Не людьми. Полагаю, это связано с Мечниковым. Это недостаточная причина для вашего вмешательства?

– Вы знаете, кто это был?

– Откуда же нам знать? Как минимум один – гастролер из России. А навел их гоблин из местных. И с ними был человек.

Министр кивнул.

– Но доказательств связи нет. Тогда, полагаю, вам лучше сменить гостиницу. Я оповещу своих людей о нападении. И расскажите о произошедшем Радольфу.

И он позвонил в колокольчик, сигнализируя дворецкому о конце аудиенции.

* * *

«Дима,

Это долгое письмо, но, мне кажется, лучше изложить все спокойно в письменной форме.

Ты знаешь, я тебя люблю, но вчера мы поругались, и я психанула и ухала той же ночью в Петербург. Прости меня за этот побег.

Эта ссора выеденного яйца не стоила, это вообще наша первая ссора, и, по правде говоря, я уехала вовсе не из-за разницы во взглядах на воспитание детей, а из-за того, что не могу принять Москву. Я знаю, ты водишь меня по разным местам и пытаешься показать мне, почему этот город стоит любви, но…

Я петербурженка до мозга костей, и наш былой имперский дух мне куда милей вашей неосоветской Москвы. Список претензий к Москве легко сформулирует любой провинциал – про то, как вы все деньги себе загребаете и регионы обираете, я же просто расскажу, почему столица (нынешняя) мне не подходит.