Москва и мертвичи

– Именно. У хозяйки реально был какой-то кинк на вампиров. Я тут фотки посмотрела на стене, например, здесь висит актер из фильма «Носферату» тысяча девятьсот тридцать первого года. Бела Лугоши зовут. В книжном шкафу – «Летучие мыши и их удивительная жизнь». И Empire V – там же тоже про вампиров вроде?

– В своем роде. Тут тоже картины и книжки интересные.

– Я еще нашла, ты знаешь, что она делала пару лет назад фотовыставку со знаменитостями в образах вампиров? «Новая кровь» называлась. Рудаков, Трубицына-Шталь, Цуриков – все там у нее были.

– Кто все эти люди?

– Тебе надо чаще интересоваться, чем живут люди, Дима.

– Мы живем в обществе. Ну так, может, ничего странного тогда? Оставила себе все это после работы над выставкой?

– А кровь из них куда делась?

Мы еще не знали, что, пока мы пытались понять, что же случилось в богемной квартире, где-то в Москве убивали нашего коллегу.

* * *

Они покинули квартиру без зацепок.

Надо было ждать утра и результатов вскрытия, только так станет яснее, с чем они столкнулись.

Дима предложил подкинуть до дома, но Агафья отказалась, сказала, что хочет немного проветриться. На деле же она собиралась навестить парочку мест. В расследовании с каликандзаром она дала слабину, повела себя непрофессионально. Дала волю эмоциям, проявила эмпатию к убитым девчонкам, пристрелила турецкого гостя без разбирательств. Честно говоря, у нее и доказательств-то не было, что это был один и тот же гастролер. Да, модус операнди и приметы совпадали. Но улик не было. Они даже размер копыта забыли в спешке замерить. Лишь покрывательство симпатизирующего ей Барченко помогло избежать серьезных проблем на работе. С тех пор он с ней особо и не заговаривал о произошедшем.

Теперь же она собиралась реабилитироваться перед ним (и в первую очередь перед собой) и показать, что она крутой следак. Провести свое небольшое расследование по делу богемы, все равно вся ночь впереди, а ей уже неделю не спится и по дороге в квартиру она напилась крепкого кофе. Значок при ней, ствол при ней, двери ночной столицы манят огнями, а сегодняшний мороз для одиноко идущей по улице девушки, пожалуй, пострашнее случайного пьяного (и редкого здесь) гопника или решившего напасть на сотрудника МПД мертвича.

Хитровка. Почему бы и нет? Криминальное раньше место? Криминальное.

На учебе ей рассказывали анекдот: в царское время к Хитровке даже был приставлен специальный агент, Рудников. Целый сотрудник на один район.

Как-то следователь по особо важным делам Кейзер спросил его:

– Правда ли, что вы видели всю нечисть на Хитровке и знаете ее в лицо, кто чем промышляет, и не арестуете их?

– Вот потому двадцать годов и работаю там, а то и дня не проработаешь, пришьют! Конечно, всех знаю, – отвечал Рудников.

Рудникова пришили в годы Гражданской войны, когда тут совсем вакханалия началась. Советская милиция криминал отсюда каленым железом выжигала. ЧКПД в ранние годы советской власти тоже обратила пристальное внимание на район, по своей линии. Но, сколько ни обращай, а тут еще много старожилов. Самый центр, притягивающий к себе всякое древнее дерьмо. Определенно, надо было проверить район вокруг Хитровки, куда она по наитию и отправилась.

В последние лет пять окрестности начали немного джентрифицироваться – открылись модные отели с стенами номеров из вычиненного красного кирпича, коворкинги, магазинчики с винилом и книгами, китайские забегаловки и иранские бутики модной одежды. Воткнули и парочку бизнес-центров, но в целом тут оставалась нетронутая старая Москва. Где-то здесь Горький искал фактуру, когда писал «На дне».

Район все так же был чрезвычайно тих днем и практически вымирал по вечерам, машины не мешали своим шумом и газами, переулки все так же петляли вверх-вниз, встречались не опошленные заборами проходные дворы, а здания, столетиями перестраивавшиеся, через одно стояли в лесах или разваливались. Даже знаменитый треугольный «ссаный угол», притаившийся между двухэтажным и одноэтажным домиками, был на месте и все так же пах мочой. В прошлом году власти собирались отдать его под общественный туалет или поставить фонтанчик, но жители легли за локальную достопримечательность костьми.

Искать какое-то логово не было смысла. Тут в каждой первой заброшке могло быть логово – закрашенных, разбитых, забитых фанерой древних окон хватало. Хватало и целых, слегка приоткрытых, пыльных окон с негорящим светом, когда непонятно, жилой дом, или уже не очень, или очень нежилой. К таким она присматривалась, но лезть куда-то наугад тоже не было смысла. Особенно в соседние китайгородские подвалы, там теперь через стенку соседствовали модные секретные бары, заброшенные туннели шириной в улицу и логова неизвестно кого. Зайдешь и не вернешься. Так что она шла по улице, поглядывая по сторонам в надежде, что увидит что-то.