Москва Икс

— Вы служите к контрразведке, — Черных сел на угол стола, уперся одной ногой в пол, а другую свесил. — Если бы вы по-умному относились к своим обязанностям, мы бы не встретились здесь и сейчас. А КГБ ни вашей персоной, ни вашей, так сказать, женой не заинтересовался бы. Вы человек в контрразведке — лишний, ваша карьера закончена. И муж вы плохой, если у себя под носом, в семье, не можете разглядеть предательства.

— Как ты смеешь со мной так разговаривать? — Максим Иванович привстал со стула. Но сзади кто-то выступил из темноты, положил на плечи тяжелые руки, — и он сел, не стал сопротивляться. — Теперь я могу быть свободен?

Черных легко, без напряжения рассмеялся.

— Вы с ума сошли, гражданин Попов. Мы даже поговорить не успели. К вам много вопросов. Теперь мы встретимся в казенном доме, в «Крестах». Уже скоро.

В комнату вошел еще один оперативник, двое встали у двери, Попову приказали вытянуть вперед руки, защелкнулись браслеты наручников. Двое дюжих молодцов подняли его за плечи и потащили на лестницу, он сам, парализованный тем, что увидел, письмом Али, ее исчезновением и этим ужасным разговором с гэбистом, идти без посторонней помощи не мог.

Часть седьмая: майор Черных

Глава 1

Гроб с телом Сергея Ильина доставили из Ленинграда в Москву через два дня после его гибели, подготовили приказ о награждении чекиста орденом боевого красного знамени, посмертно. Но кто-то сверху сделал замечание, мол, эта награда для высшего командного состава, и поэтому все переиграли, решили, — в самый раз будет орден красной звезды. Вскрытие сделали в Лефортовском судебном морге, результаты не стали неожиданностью, смерть наступила в следствие глубокого колото-резаного ранения брюшной области, селезёнки и печени, как следствие, потери крови. Проще сказать: кусок толстого витринного стекла упал острием вниз, когда Ильин лежал на спине, без сознания и находился в беспомощном состоянии, разрубил печень, задел другие внутренние органы.

Похороны назначили на четверг, начальство решало, как проститься с одним из лучших оперативных сотрудников, геройски погибшим на боевом задании. В последние годы чекисты крайне редко погибали при исполнении, поэтому этот случай — особый, надо бы приподнять это мероприятие, устроить гражданскую панихиду в клубе имени Дзержинского, что через дорогу от главного здания КГБ. Это вполне логично, подвиг Ильина, достоин того, чтобы гроб с телом бесстрашного чекиста постоял на сцене клуба, где по государственным праздникам выступают известные артисты, даже Алла Пугачева.

Почетный караул, венки, большая фотография в черной рамке. Мимо него под музыку Шопена пройдут кадровые сотрудники Госбезопасности и, разумеется, ветераны. Безутешная старуха мать будет принимать соболезнования. И, конечно, сестра, она тоже…

Но кто-то сверху опять поправил: ни к чему все эти торжественные мероприятия прямо под окнами главного здания Госбезопасности, и вообще — Ильин дослужился только до капитана, вот если бы генерал так погиб, тогда другое дело… Но такого не бывает, чтобы генерал погиб, да еще при исполнении… Надо организовать прощание в ритуальном зале при крематории. И чтобы все скромно, и не надо сгонять гуртом чекистов, занятых на работе, иначе, узнав о похоронах, понаедут иностранцы с фотоаппаратами, — только этого не хватало.

Позвать друзей, коллег и двух-трех ветеранов, все в штатской одежде, — пусть скажут несколько слов, плюс цветы и два-три венка от Комитета и профкома, — на этом шабаш. Матери выдать единовременное пособие в размере двух окладов сына, ныне покойного, плюс продукты и водку, — на поминки.

* * *

Был серый теплый день, моросил дождь. Здание белого камня, где проходила гражданская панихида, оказалось огромным и холодным. Вроде и людей собралось немало, а взглянуть со стороны — жалкая кучка. Всех выстроили полукругом возле постамента с гробом. Первым к микрофону подошел старый генерал в отставке, он один вопреки рекомендациям, явился в парадном мундире, с орденской колодкой на груди и тростью. Он не любил пропускать похороны сослуживцев, в минуту прощания казалось, что он обманул саму смерть, она приходила за ним, стариком, но по ошибке схватила молодого парня. Генерал проблеял что-то невразумительное, сердито постучал тростью по полу и, вытирая слезы, отошел в сторону.

К микрофону подходили по одному бывшие друзья Ильина и ветераны. Все они трогали руками микрофон и штатив, и тогда из динамиков доносился дикий свист, а затем странные звуки, будто хрипела загнанная лошадь. Друзья покойного говорили, что смерть вырывает из наших рядов самых смелых бойцов, ветераны говорили, что надо теснее сомкнуть ряды и продолжить беспощадную борьбу на невидимом фронте.