Москва мистическая, Москва загадочная

Петр передал Денбея под опеку Приказа артиллерии, повелев: «А как он, Денбей, русскому языку и грамоте изучится, и ему, Денбею, учить своему японскому языку и грамоте робят человек 4 или 5». В отношении Денбея самодержец проявил удивительную для того времени веротерпимость, приказав не принуждать его к крещению: «А о крещении в православную христианскую веру дать ему, иноземцу, на волю и его, иноземца, утешать и говорить ему: как он русскому языку и грамоте навыкнет и русских робят своему языку и грамоте научит – и его отпустят в Японскую землю». Неизвестно, удалось ли Денбею вернуться на родные острова. В дальнейшем он крестился под именем Гавриила, а основанная им школа переводчиков с японского действовала в Москве до 1739 года.

Брюс, по долгу службы опекал и «утешал» Денбея, буквально «заболел» Японией. Брауншвейгский резидент в России Ф.-Х. Вебер в своих «Записках» утверждал, что Брюс мечтал найти путь из России в Японию и послал экспедицию, которая, однако, в бурю погибла. Правда, следов этой экспедиции в российских архивах пока что обнаружить не удалось. Еще Вебер сообщал: «У сего Брюса был кабинет китайских редкостей, и он очень сожалел, что невозможно никак приобрести точных сведений о положении и особенностях Китайского государства, потому что наряжаемые туда посольства и все русские купцы не имеют права оставаться там долее 3 или самое большее 4 месяцев».

Брюс учил и восточные языки. В письме, адресованном, видимо, профессору Байеру, он изложил результаты своих исследований мунгальского (монгольского) и китайского языков.

Кабинет графа Брюса, состоявший из разных механических, астрономических и физических машин и инструментов, также из камней, руд, древних медалей, монет и других редкостей, почитался первым в России. Он, как уже говорилось, завещал его и всю свою библиотеку Императорской Академии наук на пользу общественную. В библиотеке, кроме книг и карт, было около 100 различных редких предметов и инструменты для научных измерений. Отметим еще, что граф, выйдя в отставку, много занимался благотворительностью, помогал сирым и убогим.

Репутация «звездочета» и глубокие научные познания Брюса порождали среди обывателей фантастические легенды. Как рассказывал П. И. Богатырев в очерках «Московская старина», москвичи уверились, «будто у Брюса была такая книга, которая открывала ему все тайны, и он мог посредством этой книги узнать, что находится на любом месте в земле, мог сказать, у кого что где спрятано… Книгу эту достать нельзя: она никому в руки не дается и находится в таинственной комнате, куда никто не решается войти». Однако никаких следов загадочной книги, состоявшей из семи деревянных дощечек с вырезанным на них непонятным текстом, так никогда и не было обнаружено в сохранившихся описях библиотеки Брюса.

Но основой для подобных преданий могли послужить реальные факты. Чиновники, составлявшие опись кабинета Брюса, нашли там немало необычных книг, например: «Философия и мистика» (на немецком языке), «Небо новое» (на русском языке) – так обозначено в описи. Была и вовсе загадочная книга, состоявшая из семи деревянных дощечек с вырезанным на них непонятным текстом. Народная же молва утверждала, будто магическая Брюсова книга принадлежала некогда премудрому царю Соломону. И Брюс, не желая, чтобы она после его смерти попала в чужие руки, замуровал ее в стене Сухаревой башни. А после того, как башня была разрушена, стали поговаривать, что случилось это неспроста и виной всему – могучие и опасные чары, заключавшиеся в Брюсовой книге. Да и саму смерть Брюса порой приписывали его магическим экспериментам.

Основным предметом его научных занятий в области физики была практическая оптика, о чем свидетельствует переписка Я.В. Брюса с профессором механики и оптики Санкт-Петербургской Академии наук Иоганном-Георгом Лейтманом в1726—1731 годах. Так, в 1731 году Брюс писал Лейтману об исследованиях по определению удельных весов металлов. Им была составлена методика, на основе которой определены удельные веса меди, золота и серебра. Интересно, что определенный Брюсом удельный вес меди совпадает с современными показателями. Брюс также искал способы очистки металлов от посторонних примесей.

В 1727 году двадцатилетним молодым человеком в Петербургскую Академию наук приехал работать Леонард Эйлер. Он получил профессуру в Академии и в 1732 году вступил в переписку с Брюсом, к тому времени находившемуся уже в отставке и жившему в Глинках. Переписка Брюса с Эйлером рисует Якова Вилимовича как ученого, сохранившего на всю жизнь интерес к чистой математике и даже в старости внимательно следившего за последними достижениями науки. Брюс вполне смог оценить дарование молодого Эйлера. Он вполне профессионально обсуждал с Эйлером основные математические проблемы того времени. Жаль, что вскоре переписка прервалась из-за болезни и смерти Брюса.

Леонард Эйлер (1707–1783) – швейцарский, немецкий и российский ученый, внёсший фундаментальный вклад в развитие математики и механики, а также физики, астрономии и ряда прикладных наук