В первом письме Брюсу Эйлер писал: «Я осмеливаюсь с нижайшим почтением адресовать Вашему высокографскому Превосходительству эти строки и твердо полагаюсь на то, что Ваш милостивый прием возместит незначительность этих скромных открытий». Далее Эйлер рассказывает о своих исследованиях, основанных на открытых Гюйгенсом свойствах кривых линий.
16 ноября 1732 года Брюс ответил Эйлеру: «Из этого письма достаточно ясно видны Ваша сила и искусство как в алгебре, так и в механике. Поэтому я Вам весьма обязан тем, что Вы взяли на себя большой труд сообщить мне образчик Ваших занятий, и я желал бы только увидеться с Вами, чтобы мы могли устно поговорить об этом, ибо я в свое время уже размышлял над этими вопросами.
Вы можете быть уверены, что если я могу оказать Вам какую-нибудь услугу, я сделаю это с готовностью и охотно.
Позволю себе послать Вам приложенный рисунок с просьбой, если это Вам угодно, на досуге посмотреть…».
Далее Брюс рассказал об аналогичных исследованиях, проведенных им самим. А в следующем письме Эйлер отметил: фигура, полученная в результате расчетов «есть именно та самая, которую нашли Ваше высокографское Превосходительство, у меня нет никаких сомнений».
В последнем письме от 18 января 1733 года Брюс признался:
«Я охотно ответил бы на него (письмо Эйлера. –
Вашего высокоблагородия
Преданный
Из этой переписки ясно, что Брюс и Эйлер вели диалог на равных и что какие-то из Брюсовых открытий даже предвосхитили открытия молодого Эйлера. К сожалению, повторим, до сих пор лишь в очень малой степени известна переписка Брюса с иностранными учеными. Вполне возможно, что нас ждут там удивительные сюрпризы. Не исключено, что Брюс сделал действительно значительные для своего времени открытия в математике, механике и оптике.
Насколько успешными были эксперименты Брюса с «плосковыпуклым и другим, с обеих сторон плоским стеклом», опыты по «нахождению» наиболее подходящей для полировки «композиции металла» для «катадиоптрических труб», по изготовлению зеркал «с мышьяком и без», доказывают сохранившиеся образцы его зрительных труб и металлических зеркал. Брюс был знаком со сплавами И. Ньютона – «невтонианской композицией». Необходимо учитывать, что изготовление высокоточных инструментов для научных измерений в начале XVIII века было сопряжено со многими трудностями и лишь немногим ученым удавалось их с успехом преодолеть. Брюс относился к их числу.
Несомненно, в научном развитии Брюса наибольшее значение имело почти годичное пребывание в Англии, где он познакомился с самой передовой наукой того времени. Как раз тогда на туманном Альбионе возник своеобразный синтез бэконовского эмпирически-индуктивного и декартовского математически-дедуктивного методов исследований, и Брюс вполне усвоил эти достижения британской научной мысли, и прежде всего – революционную механику Ньютона. Математике же Брюс обучался у известного английского ученого Джона Колсона. Конспекты ученых занятий в Англии составили то, что в описи названо «Сборная рукопись по математике и фортификации» на шведском языке. Рукопись включает такие разделы, как «Арифметика», «Геометрия», «Практическая геодезия и геометрия», «Осада крепости», «Инструкции по фортификации», и многое другое. На 286 страницах здесь подробно изложен теоретический и практический материал с упражнениями и схемами по использованию математических знаний для всяких целей.
Таким же конспектом являются «Заметки по математике» на немецком языке. В описи Брюс обозначен в качестве автора этой рукописной книги. Но на самом деле это конспекты лекций, составленные Брюсом во время занятий у Джона Колсона. Конспект включает все основные разделы математики, в том числе «Правила треугольника», «Правила двойных углов», «Арифметические прогрессии», «Геометрические прогрессии», «Извлечение квадратного корня», «Дефиниции», «Теоремы», «Проблемы геометрии», «Тригонометрия».