Москва монументальная. Высотки и городская жизнь в эпоху сталинизма

Идеализированные рассказы, фотографии и картинки, публиковавшиеся в прессе, чаще всего представляли стройплощадки небоскребов как преимущественно мужское пространство. В действительности же недавно демобилизованные бойцы и другие мужчины трудились на стройплощадках высоток бок о бок с женщинами (илл. 6.5–6.8). Количество женщин, занятых в строительной отрасли, заметно выросло еще в годы первой пятилетки и оставалось высоким во время войны и в послевоенную пору[641]. В отличие от Англии или США, в СССР женщин не выдавливали с рынка труда и после 1945 года. На архивных фотоснимках видно, как женщины на стройплощадках московских небоскребов роют котлованы, кладут кирпичи, проверяют вертикальность столбов и поднимают плиты из армированного бетона при помощи тельферных подъемников[642]. На стройках Москвы женщины выполняли и квалифицированную, и черную работу, но сталкивались с трудностями особого рода. Как заметил в 1950 году один чиновник из жилищного управления при стройплощадке МГУ, на всех работниц, занятых на стройке университетского здания, не хватало детских садов и яслей: «У нас большое количество женщин сидят дома, по 6 месяцев не работают, потому что некуда девать детей»[643]. Матери, жившие вдалеке от родни и не получавшие государственной поддержки, подвергались особенно сильному давлению. В позднесталинский период женщинам предъявляли несовместимые требования: ожидалось, что они будут восстанавливать страну и в то же время восстанавливать ее население[644].

Илл. 6.5. Строительство высотки на площади Восстания. 1951 г. Собрание Музея Москвы

Илл. 6.6. Строительство здания МГУ. 1949 г. Собрание ЦГА Москвы

Илл. 6.7. Строительство здания МГУ. 1951 г. Собрание ЦГА Москвы

Илл. 6.8. Строительство здания МГУ. 1951 г. Собрание ЦГА Москвы

Плакаты и газетные статьи послевоенных лет редко показывали (если вообще показывали) женщин, рывших котлованы для небоскребов. Зато показывали, как они укладывают кирпичи или, чаще всего, выполняют штукатурные или лепные работы, нанося на фасады зданий завершающие декоративные штрихи. Изображая женщин у фасадов московских небоскребов, художники и писатели стремились заново закрепить традиционное распределение гендерных ролей после того, как война перемешала эти роли: тогда одни женщины сражались на передовой или в партизанских отрядах, а другие трудились на заводах в тылу. Например, на картине конца 1940-х художник Георгий Сатель изобразил молодую девушку на строительстве одного из московских небоскребов: она стоит на лесах в туфельках и чистом белом рабочем халате поверх платья и слушает указания бригадира. Эта картина, называвшаяся «Комсомольцы – строители Москвы. Лепщики», была показана на Всесоюзной художественной выставке 1949 года, и спустя год ее репродукцию напечатали в «Огоньке». На картине Сателя мужчины раздают указания и выполняют тяжелую работу, поднимая готовые акантовые листья – детали декоративной капители колонны. А женщина в белом внимательно смотрит на спиральный завиток коринфской колонны, который ей предстоит прилаживать. Ее чистый халат совсем не похож на стеганые телогрейки или даже на более легкие спецовки и комбинезоны для более теплой погоды, какие носили обычные высотницы. Но дело даже не в этом. Как и многие другие женщины в белом до нее, фигура на картине Сателя – аллегория мира и чистоты, ждущих советских людей впереди.

Лепщиками на фасадах московских небоскребов работали и женщины, и мужчины. На фотографиях, сделанных на стройке МГУ в 1951 году, показана группа рабочих, укладывающих керамическую плитку на кирпичную стену. Один из рабочих собирает медальон в виде цветка. На всех темные рабочие комбинезоны (илл. 6.9–6.10). Архивные фотоснимки, сделанные в других местах стройплощадки МГУ, как будто бы подтверждают правдивость явно идеализированных картин (вроде картины Сателя). На фотографии, снятой в 1950 году, мы видим женщин в светлой легкой одежде, в обуви на каблуках, с заколотыми волосами (илл. 6.11); у женщины в белой блузке на переднем плане на руках нет перчаток. Однако контраст между двумя женщинами на переднем плане и остальными семью на заднем (слишком по-разному они одеты, слишком разные у них выражения лиц) создает впечатление постановочности. И даже неважно, по своему ли желанию эти женщины переобулись из рабочих сапог в туфли и сняли косынки, или же их попросили сделать это по случаю визита фотографов на стройплощадку: фотографии вроде этой показывают, что обозначать присутствие женщин на стройках было важно, пусть даже оно изображалось совершенно нереалистично.

Илл. 6.9. Строительство здания МГУ. 1951 г. Собрание ЦГА Москвы

Илл. 6.10. Строительство здания МГУ. 1951 г. Собрание ЦГА Москвы

Илл. 6.11. Строительство здания МГУ. 1951 г. Собрание ЦГА Москвы