Москва преступная. От Хитровки до Черкизона

28 июля 2009 года в Москве у ресторана «Тайский слон» был тяжело ранен Вячеслав Иваньков, широко известный в криминальных кругах как Япончик. Сразу отметим, что кличка эта в воровском мире — знак уважения. Ведь такую же носил легендарный предводитель одесских налетчиков революционных времен… Через два месяца Иваньков, несмотря на старания врачей, скончался в частной клинике на Каширском шоссе.

Известие о его смерти в уголовном мире было встречено неоднозначно. Преступные авторитеты старой формации справедливо посчитали устранение Япончика покушением на воровские традиции, ревниво оберегаемые Иваньковым и его соратниками.

Заезжие инородческие преступные кланы, оккупировавшие Москву, напротив, восприняли смерть Японца с плохо скрываемой радостью и с чувством глубокого удовлетворения. Оно и понятно: одним борцом с криминальным беспределом и засильем инородцев в столице России стало меньше. Да еще каким борцом! В памяти многих до сих пор остались события начала 1990-ых, когда Вячеслав Иваньков, Фрол Балашихинский и их сподвижники объявили войну кавказцам и прочим иноземцам. И, надо признать, немало в этом преуспели. Правда, достигнуть конечной цели лидерам славянских преступных группировок не удалось: слишком неравные оказались силы, особенно если учесть, что за инородцев дружно вступилась и демократическая общественность, и московская власть. Однако нервишки выходцам с Кавказа тогда потрепали немало…

Иваньков-Япончик

Он стал, пожалуй, главным символом преступности последних пятидесяти лет — во всем ее многообразии. Слава Иваньков появился на свет 2 января 1940 года в неблагополучной московской семье. Отец будущего криминального авторитета сильно пил, а затем вовсе ушёл из семьи. Мать Славы страдала от редкого психического расстройства — мизофобии. Это страх загрязнения, который порождал навязчивое желание постоянно стирать вещи и намывать полы. Ребенок рос болезненным. Был слабоват, но в то же время отличался боевым характером. Занимался борьбой, хотя сведения об этом достаточно туманны. Первые кражи он совершил еще, будучи подростком.

После девятого класса Иваньков решил поступить в Государственное училище циркового искусства (ГУЦИ) и выучиться на воздушного гимнаста. Ему удалось стать воспитанником этого престижного учебного заведения. Но тут в жизни Иванькова начались проблемы. Иваньков решил поступить в Государственное училище циркового искусства (ГУЦИ) и выучиться на воздушного гимнаста. С тех пор всю жизнь он страдал от мании преследования. И даже получил инвалидность. Вячеславу пришлось выучиться на слесаря. Он уже кормил семью. В 1960 году Иваньков женился на Лидии Айвазовой, представительнице древнего ассирийского народа. Из-за этого Вячеслава часто будут звать «ассирийским зятем», в том числе в криминальных кругах. У него появился сын. Япончик, получивший прозвище за узкий разрез глаз, окончательно пошёл по пути криминала и стал вором-карманником — щипачом. Впрочем, по поводу прозвища можно поговорить и чуть подробнее. Когда-то именно такое носил знаменитый одесский вор революционных времен — фигура поистине легендарная. А советский уголовный мир ценил свою историю, выстраивая альтернативную реальность. Во многом Иваньков получил прозвище в память о знаменитом предшественнике. И это считалось великой честью!

Впервые о Славе Иванькове заговорили в конце 1960-ых годов, когда он под покровительством известного тогда вора в законе Геннадия Королькова по прозвищу Монгол и не без участия Отари Квантришвили, отсидевшего срок за изнасилование, организовал преступную группу. Кроме Иванькова и Квантришвили, в группу вошел Вячеслав Слива, впоследствии ставший весьма популярным столичным авторитетом. Приятели специализировались на кражах антиквариата и ювелирных украшений, иногда вымогали деньги у подпольных миллионеров, которые в то время стали появляться в Москве в большом количестве. Излюбленный метод работы Иванькова и его подельников — обыски под видом работников милиции на квартирах столичных коллекционеров и ювелиров. Кроме того, иваньковцы контролировали карточных игроков и букмекеров на московском ипподроме.

Действовали они изощренно. Вывозили людей в лес, заставляли рыть себе могилы. В банде имелся свой мастер пыток — садист по кличке Палач. Он придумывал самые изощрённые истязания. Например, некоторых особенно упорных богачей, которые не хотели делиться добром, клали в гроб, накрывали крышкой, а затем начинали распиливать ящик двуручной пилой. Одного из бандитом прозвали Битумщиком. Причина появления такого прозвища проста и драматична. Он пытал своих жертв посредством горячего битума. Действовали они по всему союзу. В банду входило до сорока человек. Так, в Свердловске вымогатели вынесли золото из квартиры цеховика Айсора Тарланова: дочь подпольного предпринимателя быстро согласилась отдать все ценности, опасаясь, что у отца возникнут проблемы с законом. Позднее сотрудники милиции долго уговаривали Тарланова дать показания, но он молчал… Возможно, ему еще было, что терять.