Москва против Орды. Дюжина ножей в спину евразийству

По сообщению Владимирского летописца, «прииде на Угру князь великий месяца того же 11 день»606. Если это свидетельство верно, то в четвёртый, последний день боёв на Угру пришёл со своими войсками лично Иван III, что и могло решить исход сражения. В таком случае после того, как татарские войска были отброшены от берега, он направился в свою ставку в Кременце для дальнейшего руководства обороной. «И по семъ же царь Ахматъ поиде ко Угре, идеже стоить князь великыи, и братиа его, и вси князи, и воеводы, и многое множество воинства. И ста царь Ахматъ на брезе на Угре на другой стране противу великого князя, и начаша нашихъ стреляти, и наши на нихъ; инии же приидоша противъ князя Андрея, а инии противъ великого князя мнози, а овии противъ воеводъ въдругъ приступиша; наши стрелами и пищальми многихъ побиша, а ихъ стрелы межь нашихъ падаху и никогоже уязвляху, – и отбиша ихъ отъ брегу. И по многи дни приступаху бьющеся, и не возмогоша»607. По-видимому, оборона Угры стала первым полевым сражением, в котором русские войска применили артиллерию – пушки, тюфяки и пищали.

Потерпев поражение в четырёхдневном бою, Ахмат отступил от берега: «Царь же не возможе берегу взяти и отступи от реки от Угры за две версты, и ста в Лузе, и распусти вои по всеи земли Литовскои»608. Однако это отнюдь не означало его отказа от попыток прорвать русскую оборону. С одной стороны, он попытался использовать приёмы психологической войны: «Татарове же приежжати начаша к реце и глаголюще Руси: „даите берегъ царю Ахмату, царь бо не на то прииде, что ему великого князя не доити“»609. С другой стороны, посланный им отряд попытался переправиться через реку выше по течению: «Царь же хотя искрасти великого князя под Опаковым городищем, хотя перелести Угру, а не чая туто силы великого князя. И посла князеи своих и воевод и множество Татар. Прилучи же ся туто множество князеи и бояръ великого князя, не дадяще перелести Угры. Царь же стоя на Угре, ждучи к себе короля Литовского. Они же, послании воеводы, возратишася ко царю без успеха»610.

Курган Опаково Городище до сих пор существует на правом берегу Угры на расстоянии около 10 км выше по течению от города Юхнова. «Угра в этом месте извилиста, узка и мелка, с обеих сторон видны отмели и перекаты. На левом берегу – пойма шириной 300—500 м. Местность у Опакова давала возможность скрытно сосредоточить конницу на правом берегу, а затем быстро и сравнительно легко форсировать узкую и мелководную реку»611. Примерно в этом месте русско-литовская граница, шедшая до того по течению Угры, сворачивала на северо-запад. Из этого следует, что татары предприняли попытку прорыва на самом краю русской обороны, рассчитывая на отсутствие здесь русских войск.

Хотя попытки Ахмата переправиться через Угру в разных местах потерпели неудачу, исход войны был всё ещё далёк от определённости. В этих условиях русское командование приняло решение попытаться добиться ухода Ахмата мирным путем, направив к нему посольство: «Князь же великии, одумав съ сыном своим, великим князем Иваном Ивановичем, и з братом своим меншим, со князем Ондреем Васильевичем, и послаша ко царю Ахмату своего боярина Ивана Феодоровича Товаркова, чтоб государь смиловался, и рядца его Темирь печаловался царю, а сам бы жаловал. А послал князь великии царю тешь велику и рядце его Темирю»612. Таким образом, как и в 1473 г., Иван III попытался добиться мира с Ахматом богатыми дарами («тешью»). Речь о выплате дани и признании верховной власти хана при этом не шла. Однако именно последнего и добивался Ахмат, отвергнувший подарки Ивана III и потребовавший его личного приезда к себе: «Царь же те не приа, а молвит так: „не того деля яз семо пришол, пришол яз Ивана деля, а за его неправду, что ко мне не идет, а мне челом не бьет, а выхода мне не дает девятои год. Приидет ко мне Иван сам, почнутся ми о нем мои рядцы и князи печаловати, ино как будет пригоже, так его пожалую“. А Темирь рядца его теши не взял, а молвит так: „не могу царева гнева утолити о Иване, ино ми тешь его не надобна, а царево слово таково: нолны Иван будет сам у него и у царева стремени“. Посол пришол к великому князю Иван Товарков, что царь не пожаловал, а теши не принял»613.

Как и во время последнего ордынского посольства, прибывшего в Москву в 1476 г., Ахмат требовал личного приезда русского великого князя, и, как и в предыдущий раз, получил отказ. После этого хан дважды смягчал свои требования, но оба раза они вновь были отвергнуты Иваном III: «И слыша царь, что не хощеть ехати князь великый къ нему, посла къ нему, рекъ: „а самъ не хочешь ехати, и ты сына пришли или брата“. Князь же великый сего не сотвори. Царь же посла къ нему: „а сына и брата не пришлешь, и ты Микифора пришли Басенкова“, – тъй бо Микыфоръ былъ въ орде и многу алафу Татаромъ дастъ отъ себе: того ради любляше его царь и князи его. Князь же великый того не сътвори»614.