Москва против Орды. Дюжина ножей в спину евразийству

Этой стычкой боевые действия и ограничились. 15 июля Менгли-Гирей направил к Ивану III своего посла с просьбой немедленно прислать подкрепления. В помощь ему великий князь отрядил бывшего казанского хана Мухаммад-Амина, князя Василия Ноздреватого и полки рязанских князей. Однако Менгли-Гирей простоял против Шейх-Ахмада на Тихой Сосне всего пять дней и уже 18 июля двинулся обратно в Крым. В письме Ивану III он объяснял свой уход недостатком корма для коней и приходом к противнику подкреплений: «У тебя брата своего рати, молвя, просити посылалъ есми; и противъ недруга стояние наше и коней и корму у насъ не стало, и язъ обестити къ тебе посылалъ былъ есми. И нынеча слышелъ есми: къ Ши-Ахметю Мусинъ княжей сынъ Шихимъ мурза едеть, и о техъ вестехъ мы подумавъ, земля далече осталася, а конь усталъ, и корму не стало; а къ недругу пособь на рать идетъ, и нынеча рать свою добру здорову домовъ довести, молвя, пошолъ есми»684.

Шейх-Ахмад повоевал северские земли, только что занятые русскими войсками, а затем отошёл на зимовку в степь у границ Северщины и Киевщины: «В ту же осень выехал царь Заволжский Ших-Ахмет сын Ахматов со всею ордою Заволжскою, с многими силами, а с ним посол великого князя Александра пан Михаил Халецкий, и приехал он в землю Северскую и стал под Новгородом Северским и под другими городами, землю же всю, почти до самого Брянска, заполнил бесчисленным воинством. Новгород Северский и несколько других городов поддались царю. Царь же, поручив эти города пану Михаилу Халецкому, пошел со всеми силами и стал между Черниговом и Киевом по Днепру и по Десне, пана же Михаила Халецкого отпустил со своими послами в Литву, сообщая великому князю Александру, что пришел к нему на помощь против царя перекопского Менгли-Гирея и великого князя московского, и призывал великого князя соединиться с ним и начать войну со своими неприятелями»685. Эти успехи вскружили голову Шейх-Ахмаду. В его намерения теперь входило не только возвращение Руси в данническую зависимость, но и восстановление самостоятельности княжеств, упразднённых Иваном III: «Излагая в 1501 г. послам литовского князя Александра свои планы, он говорил о Михаиле Тверском: „Хочу на его отъчыну опять князем вчынити“, этот князь „мои холоп был“»686.

Осенью 1501 г. положение Ивана III оказалось чрезвычайно сложным. Военные действия против Руси начал Ливонский орден, а в октябре Александр Казимирович был избран королём Польши, что могло привести к вступлению в войну польских коронных войск. Надежды на помощь против Большой Орды со стороны Менгли-Гирея не оправдались. При этом основные русские силы были задействованы на ливонском и литовском фронтах, поэтому обеспечить действенную оборону южной границы, как это было в 1472 и 1480 гг., не представлялось возможным. Иван III описывал свое положение в письме Менгли-Гирею от марта 1502 г. так: «И мне ныне рати своей къ тебе послати нелзе за темъ, что нашъ недругъ литовской, снявся съ немци, стоитъ противъ насъ; и мы осенесь и на сей зиме посылали воеводъ своихъ со многими людми на Литовскую землю и на Немецкую воевати; и нашимъ воеводамъ въ Литовской земле и въ Немецкой земле многие бои были; да милосердьемъ Божьимъ наши воеводы везде побивали и землю Литовскую и Немецкую воевали и много городовъ поимали; а и ныне наши люди из Литовские земли и изъ Неметские не выходя воюютъ»687.

В этой ситуации Иван III решил нейтрализовать Большую Орду дипломатическими средствами. Он направил письмо беклярибеку Тевекелю (второму человеку в Орде после хана) с просьбой оказать посредничество в переговорах с Шейх-Ахмадом. Тевекель позднее уведомлял великого литовского князя Александра, что Иван III якобы обещал хану: «ратаи и холоп его буду». В ответ на это в декабре 1501 г. в Москву прибыл посол Шейх-Ахмада Хазсогеря, которого Иван III в марте 1502 г. отпустил обратно в Большую Орду вместе со своим послом Давыдом Лихоревым. Летом 1502 г. Шейх-Ахмад сообщал Александру Казимировичу, что Иван прислал ему «тые датки, чого жъ отцу нашому и братьи нашои не давал»; об этом же правителю Литвы писал и Тевекель: «чого предкомъ царевым и нашымъ не давал, то нам тое дороги прыслалъ»688. Из этого следует, что посольство Лихорева привезло в Большую Орду давно уже не платившуюся дань за какой-то срок, скорее всего, за один год.

Однако это формальное признание зависимости от Шейх-Ахмада было нужно Ивану III лишь для того, чтобы выиграть время. Одновременно с посольством Давыда Лихорева в Большую Орду он направил в Крым посольство Алексея Заболоцкого с призывом к Менгли-Гирею нанести Большой Орде решающий удар: «А ты бы, по своей правде, и ныне пошелъ бы на Орду на Шигъ-Ахметя царя и недружбу ему свою чинилъ и дело делалъ, сколко тебе Богъ пособитъ… А что Шигъ-Ахметь царь пойдетъ на тебя, и язъ тогды царевичевъ и рать свою многихъ людей пошлю на Орду; да и Махметъ-Аминю царю казанскому того для велю идти на Орду со всеми съ его уланы и со князми»689.