Москва разгульная

Магическая аура сохранялась и после смерти Брюсова. Художница А. П. Остроумова-Лебедева вспоминала, что после уничтожения прижизненного портрета Брюсова (она посчитала его неудачным) Валерий Яковлевич явился ей в видении в виде странного человека: «В первое мгновение я подумала, что вижу сатану. Глаза с тяжелыми веками, упорно злые, не отрываясь, пристально смотрели на меня. В них была угрюмость и злоба. Длинный большой нос, высоко отросшие волосы, когда-то постриженные ежиком. И вдруг я узнала – да ведь это Брюсов. Но как страшно он изменился! Но он! Он! Мне знакома каждая черточка этого лица, но какая перемена! <…˃ Фигура стояла во весь рост, и лицо было чуть более натуральной величины. Стояла, не шевелясь, и пристально, злобно-насмешливо смотрела на меня. Так продолжалось две-три минуты. Потом – чик, и все пропало. Не таяло постепенно, нет, а исчезло вдруг, сразу, словно захлопнулась какая-то заслонка». Испуганная увиденным явлением, художница отказалась от мысли закончить новый портрет и избавилась от всех набросков.

После Октябрьской революции спиритизм заметно ослаб, но продолжал практиковаться в среде городской интеллигенции. Как и в середине 19-го века, чаще всего вызвали дух Пушкина – великого поэта, погибшего в борьбе с самодержавием, или мудрого философа Сократа. Призывать Ленина считалось политическим кощунством.

Тема спиритизма была настолько популярна, что ее затрагивали самые разные писатели – от Льва Толстого до Аркадия Аверченко. Не мог обойти эту тему и Михаил Булгаков, написавший в 1922 году рассказ «Спиритический сеанс», который представлял собой едкую сатиру на увлечения интеллигенции спиритизмом. Участники спиритического сеанса, описанного М. А. Булгаковым, вызывают духи Наполеона и Сократа, которые обещают скорый крах власти большевиков. Заканчивается всё очень печально:

«Вмиг вспыхнули лампы, и дух предстал перед снежно-бледными спиритами. Он был кожаный. Весь кожаный, начиная с фуражки и кончая портфелем. Мало того, он был не один. Целая вереница подвластных духов виднелась в передней. Мелькнула бронзовая грудь, гранёный ствол, серая шинель, ещё шинель… Дух окинул глазами хаос спиритической комнаты и, зловеще ухмыльнувшись, сказал: „Ваши документы, товарищи“».

Ничего потустороннего в появлении вполне материальных сотрудников ВЧК нет – просто служанка Ксюша проболталась своей товарке, о «дьявольском сборище» услышал местный активист, который позвонил куда следует. Итогом визита чекистов-духов становится арест хозяина, медиума и всех гостей.

Первая жена Булгакова Татьяна Лаппа вспоминала о спиритических сеансах, которые проводили в начале 20-х годов их друзья супруги Крешковы, проживавшие в доме № 32 на Малой Бронной, вблизи Патриарших прудов: «У них дома проводились спиритические сеансы, к которым Булгаков относился иронично. Получив однажды приглашение на участие в таком мероприятии, писатель предложил ей устроить мистификацию: дождавшись сигнала мужа, Лаппа должна была лёгкими ударами по столу изобразить появление ду́ха. Эти впечатления и легли в основу булгаковского рассказа. После его публикации хозяева квартиры на Малой Бронной с ужасом узнали в его героях себя». Крешков, по утверждению Татьяны Николаевны, «чуть не избил» автора.

Через несколько лет, на даче Понсовых также проводился спиритический сеанс, медиумом на которых был друг Булгакова Сергей Топленинов, владелец знаменитого «подвала мастера». Там летали предметы, а участники сеанса чувствовали прикосновения. Как оказалось (тайну раскрыла в мемуарах вторая жена писателя Любовь Белозерская), «дело было просто. Пётр садился рядом с М. А. и освобождал его правую руку, в то же время освобождая свою левую. Заранее под пиджак Мака прятал согнутый на конце прут. Им-то он и гладил лысые и не лысые головы, наводя ужас на участников сеанса».

Пленники судьбы: