Москва слезам не верит

Их обступили уже начинающие желтеть деревья, внизу синим полотнищем извивалась река, было тихо и спокойно.

После обеда они лежали на надувных матрацах, подставив лица и тела солнцу, последнему горячему осеннему солнцу.

— Гога, — сказала Катерина. — Я должна тебя предупредить. Я не та, за которую ты меня принимаешь.

— Конечно не та, — согласился Гога. — Ты лучше.

— Я серьёзно, — сказала Катерина.

— Она серьёзно, — подхватила Александра. — Она не из фабрики-прачечной, она крупный…

— Руководитель промышленности, — подхватил Гога.

— Да, — серьёзно сказала Катерина.

— Она ещё и депутат, конечно, — сказал Гога.

— Да, — подтвердила Катерина.

— Туда-сюда ездит по заграницам. И только вчера вернулась из Парижа.

— Не вчера, — сказала Катерина, — а две недели назад.

— Не будем мелочиться, — сказал Гога. — День, неделя, плюс-минус — не имеет никакого значения.

— Я это серьёзно, — сказала Катерина.

— Я тоже, — сказал Гога. — Ты — серьёзная женщина, я — серьёзный мужчина.

— Гога, вы молодец! — И довольная Александра захлопала в ладоши.

Вечером они возвращались в Москву.

— Гога, — начала Александра, — наша соседка, уезжая в отпуск, оставила машину на ремонт и просила её забрать. Вы поможете?

— Когда забирать — сегодня, завтра? — спросил Гога.

— Прекрати, — предупредила Катерина.

— Можно завтра, — сказала Александра.

— Ладно, тогда завтра, — согласился Гога.

Они подъехали к дому. Во дворе на лавочке сидел молодой человек, очень высокий и очень худой. По тому, как он поднялся, увидев их, Гога всё понял сразу.

— Твой? — спросил он Александру.

— Мой, — подтвердила Александра. — Мама, мы погуляем немного.

— До одиннадцати, — предупредила Катерина.

— Само собой, — согласилась Александра.

Гога и Катерина поднялись в квартиру.

— Поговорим? — предложила Катерина.

— Поговорим, — согласился Гога и бросился к телевизору. — Извини, наши играют с канадцами.

И Гогу уже больше ничего не интересовало, кроме игры.

Катерина встретилась с молодым человеком, который присутствовал на совещании НИИ и комбината, — в кафе.

— Витя, почему вы промолчали па совещании? — спросила она, когда им принесли кофе.

Пока молодой человек обдумывал, что ему ответить, Катерина стремительно перешла в наступление.

— Витя, хотите перейти в СКВ нашего объединения? Мы тут же откроем вашу тему.

— Вы откроете, а Павлов закроет, — мрачно заключил молодой человек,

— А вы не переоцениваете его возможности? — спросила Катерина.

— Скорее, недооцениваете вы, — так же мрачно заключил молодой человек. — У него, как говорят сейчас, рука — большая и лохматая.

— Где? — спросила Катерина.

— У самого министра. Это всё знают.

— А министр об этом знает? — спросила Катерина.

Молодой человек недоуменно пожал плечами.

— А вы думаете, кто-нибудь войдёт к министру и спросит у него: это правда, что вы поддерживаете Павлова?

— А почему бы нет? — спросила Катерина. — Я, пожалуй, зайду и спрошу.

— Вы это серьёзно? — Молодого человека такой поворот явно заинтересовал.

— Абсолютно, — заверила Катерина, вставая. — Подумайте о нашем предложении. У нас вам будет интереснее. И зарплата больше.

Катерина стояла внизу, задрав голову вверх, и рассматривала клетку будущего гигантского здания, уходящего ввысь своими тридцатью этажами. Наверху сверкали огни электросварки.

Гога спустился на внешнем подъёмнике. Был он в брезентовой робе и грубых башмаках.

— Ты? — удивился Гога. — Как же нашла?

— Кто ищет — тот находит. В театр пойдёшь?

— Пойду, — тут же ответил Гога.

— Хоть бы поинтересовался, в какой и на какую постановку, — укорила его Катерина.

— С тобой хоть куда. — Гога оглядел Катерину. — А ты даже ничего, — протянул он удивлённо.

Катерина была в ярком костюме с только что уложенной причёской.

— Мне надо соответствовать, — решил Гога. Он остановил проезжавший мимо самосвал: — Вить, подбрось до дома. За мной не пропадёт, ты же знаешь.

Витя взглянул на часы.

— Залезай.

Подножка МАЗа была так высока, а юбка у Катерины так узка, что Катерина беспомощно взглянула на Гогу. Гога поднял её на руках, поставил на подножку, а шофёр поднял Катерину уже до сиденья.

Самосвал двинул к Ленинским горам.

Поздно вечером Гога и Катерина не спеша шли по Москве.

— А ты давно разошлась с мужем? — вдруг спросил Гога.

— Шестнадцать лет назад, — ответила Катерина.

— И Сашке шестнадцать, — сопоставил Гога. — А ещё раз выходила?

— Нет. Не получилось.

— Ну, ты как собака на сене, — возмутился Гога. — Ни себе ни людям. Нет, это возмутительно — в такие годы жить одной.

— Но ты ведь живёшь один, — сказала Катерина.

— Живу, — согласился Гога. — Но не так уж и регулярно один, — посчитал он нужным признаться.

— Я тоже, — сказала Катерина. — Не всегда была одна.

— А теперь всё, — заключил Гога, — побаловался и хватит. Теперь я у тебя. А если что замечу…

— Что тогда будет?

— Отлуплю, — убеждённо заявил Гога.

Катерина и Людмила пили чай на кухне. Катерина рассказывала о своём романс.

— Вначале меня это забавляло, а теперь я и дня без него прожить не могу. — Катерина грустно улыбнулась.

— Это любовь, — прокомментировала Людмила, — Когда у меня такое бывает, я точно знаю: это любовь.