Москва - столица

Приют Благотворительного общества при Московской городской больнице имени князя А.А. Щербатова (Калужская ул.) принимал детей, родители которых находились на лечении в больнице, и женщин, выписавшихся из больницы для окончательного поправления здоровья и «до приискания себе заработка». Приют давал возможность не оставлять детей без призора в случае болезни родителей, а в случае смерти последних заботился об устройстве их дальнейшей судьбы.

Богадельня Яузского попечительства. 1900 г. Архитектор Д. Шапошников

Наконец, Москва располагала пятью ночлежными домами. Первый городской находился в Трифоновском переулке, Второй городской — на Гончарной улице, Покровский городской — бесплатный, на 700 человек — в Лыщиковом переулке, Городской ночлежный дом имени Ф.Я. Ермакова — в 1-м Дьяковском переулке, у Каланчевской площади, «Имени В.П. Белова Общества поощрения трудолюбия» — в 1-м Николо-Щеповском переулке. Рядом с последним располагалась Народная столовая имени Я.И. Белова под попечительством княгини Е.П. Волконской.

ЛОСИНКА

Когда-то на этом направлении преобладали непроходимые еловые и сосновые леса, тянувшиеся до самого Владимира. Но все равно местность оставалась заболоченной, пересеченной множеством ручьев и речушек. Что говорить, если на одной территории Москвы было их больше 120, теперь в подавляющем большинстве своем или засыпанных, или взятых в подземные трубы. Но для тех же вятичей каждая речушка была средством сообщения. По ней, минуя бурелом и лесные завалы, можно было пробираться от селения к селению и летом — на суденышке, и зимой — по льду.

Тем большее значение приобрели водные пути, когда стала развиваться Москва — центр, через который пролегали торговые пути во все стороны света. Не обойтись здесь было без волоков. Так называли водораздельные участки между верховьями двух рек, по которым можно было перетаскивать — проволакивать суда по земле из одного речного бассейна в другой. Вблизи Москвы таких волоков было несколько. Волок с реки Ламы в Озерну и Рузу, а затем в Москву-реку соединял столицу с Волгой. На этом волоке возник город Волоколамск.

Совершенно исключительное значение имел путь из Москвы-реки по Яузе в Клязьму, к Владимиру. Волок начинался в верховьях Яузы, при впадении в нее речки Работни, где стоит сейчас город Мытищи. Не случайно и это название. Волоки, где суда полностью разгружались, были наиболее удобными местами для сбора пошлин с товаров — мыта.

Но с течением времени особенно развиваются сухопутные дороги. К концу XIV в., после Куликовской битвы, Москва превращается в крупнейший русский торговый и ремесленный центр, с богатейшим торгом и стремительно разрастающимся посадом. Дороги, соединяющие Москву с удельными княжествами, со временем становятся главными городскими улицами: Тверская — на Тверь, Дмитровка — на Дмитров, Серпуховская — на Серпухов и т. д. Уже к этому времени было известно 12 дорог, веером расходящихся от Москвы.

Куликово поле показало татаро-монгольским ордам русскую силу. Показало оно и самим русским удельным князьям, что сила их в единении. Но уже спустя год после Мамаева побоища орда захватила и разграбила Москву. А когда направился на русскую столицу Тамерлан, решено было обратиться за помощью к величайшей русской святыне — образу Владимирской Божьей Матери. В 1395 г. образ принесли из Владимира, мимо будущей Лосиноостровской, в столицу. Память об этом событии поныне живет в названиях московских улиц. Место, где москвичи встречали святыню, получило название Сретенки — встречи. Так первоначально стала называться не только нынешняя Сретенка, но и Большая Лубянка, и Никольская — вплоть до Никольских ворот Кремля, куда принесли Владимирскую Божью Матерь и установили в Успенском соборе.

Росла Москва, разрастались окружавшие ее деревни и села, но леса под Мытищами оставались нетронутыми. Уже правнук Дмитрия Донского, Иван III любил выезжать сюда на охоту. Предпочитал многим другим местам нынешний Лосиный остров и сын Ивана III от греческой принцессы Софьи — Зои Палеолог — Василий III. Так установилось в обиходе великокняжеского двора, что по осени направлялся князь с супругой и свитой на богомолье, а между делом и на охоту. Путь всегда лежал на север, в направлении Троицы-Сергиева монастыря и дальше, к Александровой слободе. Слободу заложил Василий III как место своего отдыха во время осенней охоты.

Но что примечательно — берегли великие князья подмосковный уголок, заботились, чтобы не уменьшались в нем запасы зверья и дичи. С тем Иван Грозный, первенец Василия III, объявил земли Лосиноостровской заповедными. И это во второй половине XVI столетия!