Москва - столица

«Бывает так, что в темную келию постника, погруженного в молитву, вдруг нечаянно заглянет луч или сядет у окна келий птичка и запоет свою песню; суровый постник невольно улыбнется, и в его груди из-под тяжелой скорби о грехах, как из-под камня, вдруг польется ручьем тихая, безгрешная радость. Княгине казалось, что она приносила с собою извне точно такое же утешение, как лучи или птичка. Ее приветливая, веселая улыбка, кроткий взгляд, голос, шутки, вообще вся она, маленькая, хорошо сложенная, одетая в простое черное платье, своим появлением должна была возбуждать в простых, суровых людях чувство умиления и радости. Каждый, глядя на нее, должен был думать: «Бог послал нам ангела...». И, чувствуя, что каждый невольно думает это, она улыбалась еще приветливее и старалась походить на птичку...».

Такие портреты дарят не всем своим героиням. А личные встречи... Во всяком случае, Чехов знал московский адрес княгини Веры — ее усадьба на Спасопесковской площади представляла собой островок со своим укладом, и с трудом верилось, что за оградой живет своей жизнью большой город. В Звенигороде Вера Николаевна без особого сожаления продавала одну за другой свои деревни: жить бережливо, как и хозяйствовать, она не умела. Дошел черед и до городских владений. С последним большим участком старого сада у Спаса на Песках она рассталась за четыре года до Первой мировой войны, продав его промышленникам-текстильщикам Второвым. Топор Лопахиных прогремел и на Арбате.

Между тем это было родовое гнездо маленькой княгини. История этих земель прослеживается еще с екатерининских времен. В то время усадьба принадлежала древней семье Ржевских. Стояло на ней три жилых деревянных дома, и одной своей стороной двор примыкал к погосту приходской церкви Николы на Песках. После эпидемии чумы 1771 г. все городские кладбища были закрыты, захоронения при них запрещены. Приходам было предписано пользоваться специально устроенными кладбищами за Камер-Коллежским валом — Ваганьковским, Даниловским, Калитниковским, Миусским, Пятницким, Семеновским и двумя старообрядческими — Преображенским и Рогожским. Эти кладбища известны и сегодня, а на месте Никольского погоста зеленеет сквер.

Вели свой род Ржевские от Смоленских князей. Были в свое время удельными князьями города и удела Ржева, хотя титул за ними в дальнейшем и не сохранился. Первый из известных нам хозяев двора у Спаса на Песках Матвей Васильевич Ржевский родился в 1702 г., обучался по указу Петра I морскому делу, стал капитаном I ранга российского флота, умер в 1766 г. и был похоронен в церкви Большого Вознесения у Никитских ворот, связанной, по преданию, с венчанием А.С. Пушкина. Еще сравнительно недавно в подклете храма сохранялась чугунная могильная плита с именем капитана I ранга, прихожанина Большого Вознесения и владельца соседнего с ним дома. После смерти супруга вдова его Федосья Наумовна, урожденная Сенявина, — дочь известного русского адмирала — продала дом отцу А.В. Суворова. В конце XVIII в. дом у Никитских ворот перешел от отца к самому полководцу и несет памятную доску с именем Александра Васильевича.

Дети Ржевского заняли заметное положение в русском обществе. Сын — Степан Матвеевич ко времени кончины отца достиг чина полковника, в 1770 г. стал бригадиром, а в дальнейшем — генерал-поручиком. Достаточно высоко ценился военными историками его оригинальный труд «О русской армии во второй половине екатерининского царствования». Дочь Марья Матвеевна стала женой известного государственного деятеля и дипломата Платона Мусина-Пушкина.

Как и Ржевские, последующие владельцы усердно занимались благоустройством дома на Песках, однако печально известный пожар 1812 г. ничего от него не оставил.

Герои грибоедовского «Горя от ума» справедливо замечали, что пожар способствовал обновлению Москвы. Но вместе с новой застройкой, новой архитектурной модой в древнюю столицу приходили и новые домовладельцы: дворянские дома отходят купцам, промышленникам, даже просто «деловым» мещанам. Материальное положение дворянства было подорвано, и история не дала возможности его восстановить. Домовладение Ржевских попало в число тех немногих, которые, хотя и переменив хозяев, все же удержались в руках дворянства.

Князь Александр Александрович Щербатов отстраивает заново усадьбу Ржевских. Здесь вырастают три каменных жилых двухэтажных дома, обращенных на Большой Николопесковский переулок. На углу Большого Николопесковского и Дурновского переулков возводится великолепный трехэтажный дом с колоннадой и торжественным въездом. Для хозяйственных целей строятся конюшня, каретный сарай и огромная оранжерея. В направлении приходской церкви разбивается большой сад. Княгиня Вера Николаевна говорила, что такого чудного сада ей не доводилось встречать даже в поместьях.

И. Ругендас. Пожар Москвы в 1812 г.