Мост

– Мы за последние десять лет списали больше сотни книг, сделав с них копии, – сказал архивариус.

– И… о-ох, – понял я.

– Надеюсь, еще не все они ушли на растопку, – пробормотал архивариус, сунул мне в руки копию и исчез за дверью.

Я продолжил работу, размышляя вот над чем: университет, насколько мне известно, всегда был местом, где получали образование и информацию люди, не имеющие желания или возможности обучаться магии. В конце концов, у гильдии есть своя библиотека. Почему же? Неужели действительно еще триста лет назад магическое зрение было настолько широко распространено, что делавший пометы твердо рассчитывал, что их непременно найдется кому прочесть? Или просто… Я замер. Что, если магическое обучение было другим? Научиться видеть – оказалось делом минутным (допустим, мне это легко, потому что есть природная склонность, но даже если вдвое, втрое, вдесятеро сложнее – все равно же можно обучиться), научиться чертить – сложнее, но и писать, и рисовать сложнее, чем читать и смотреть, дело не в магии, а в твердости руки и точности движений. Насколько я понимаю, какие-то минимальные способности есть у любого мостовитянина, недаром же у каждого есть детерминанта. Почему магии не учат всех? А тех, кого нельзя не учить… Учат, как меня, – сказал себе я и опустил перо.

Меня не учили. Меня ломали. Петеан за неделю мимоходом обучил меня большему, чем назначенные его величеством учителя за все время. Но почему?

Зачем?..

Усилием воли я выбросил этот вопрос из головы. Задать его Петеану можно при встрече. Ломать голову сейчас – нет смысла. Я разложил перед собой небольшую схему развилок под Библиотечной площадью, всмотрелся в путаницу пометок и аккуратно выписал:

Эти куникулы тоже нестабильны! Запретить их все к чертовой матери, пока гильдейцы не сообразят, как с этим справиться. Наладить какое-то другое освещение во внутренних помещениях, темно же. На лестницу 16–28 направить реинкрементора.

Сверху, наискосок, размашисто: Направить повторно, и на 16–30 тоже, две ступеньки совершенно разгвозданы.

В общем, большая часть магических комментариев выглядела совершенно деловыми заметками, а меньшую я не понимал – переписывал по буквам. Никаких змей и единорогов, больше всего походило на то, что магически видимые заметки ставились чаще всего просто для того, чтобы не пачкать обычными карту. Да и стереть магическую метку проще, чем обычную.

Я переложил из неоконченных в оконченные еще две карты (на фоне горы недоделанного они смотрелись довольно жалко), и тут ко мне пришел брат с еще более неприятным, чем обычно, намерением втянуть меня в приключения.

– Бросай это дело, – сухо сказал он, и я внезапно понял, что на этот раз авантюра не вызывает энтузиазма даже у самого Ванга, – нас ждет наследник. Через полчаса в основной приемной.

– Но… – Я неуверенно осмотрел себя – зимнюю мантию и митенки вместе с кляксами я сниму, но та, что снизу, – тоже не парадная.

– Абсолютно ничего страшного. Специально решили тебя не дергать. А твои хламиды, ты извини, все примерно одинаковые, если тебя не знать, нарядную от ненарядной и не отличить.

Подумав, я согласился.

Я не видел наследника много лет – с тех пор, как мне позволили выбирать занятия самостоятельно, а не находиться под присмотром ясельных нянек. Он и до того со мной не водился, королевские ясли – достаточно большое место, чтобы дети с разным статусом могли не надоедать друг другу. Со мной, и то сказать, вообще мало кто водился, кроме Ванга. Вид у наследника был хмурый. На правом виске неожиданная в таком возрасте седина – немного, но в темных волосах видно. Очень похож на ее величество, в детстве это не было так заметно. Одет во что-то неопределенно-служебное, без шитья и всяких там золотых пуговиц. Королевская гемма, неснимаемый знак наследника, тускло поблескивала из-под воротника. Точнее, это знак короля совсем неснимаемый, с живого-то человека. Гемма наследника раскрывается, если на ту же шею надеть гемму короля. Мне всегда казалось, что идея достаточно мудрая. Как минимум ни украсть, ни потерять ее невозможно. Да и подделать медальон на круглом кольце-ошейнике из материала самого Моста – дело хитрое. Маленьким наследник на спор с кем-то из кузенов колотил по гемме молотком; ей хоть бы что, а сам сломал ключицу. Ух, и шуму было!…

– Присаживайтесь, – махнул он рукой в направлении ряда стульев, сам вышел из-за стола и пересел поближе, в кресло. – Вангиун, ты вообще мог бы ко мне и так подойти, ты же у меня работал, как-никак.

– Бывают ситуации, которые надо обозначить как можно официальнее, – мягко сказал брат, – просто чтобы важность подчеркнуть.

Наследник осмотрел Ванга с головы до ног.

– Да, я вижу. Ладно, принял. Теперь, если не сложно, познакомь меня со своим спутником?