Мост в Хейвен

Джошуа ощущал запах почвы, крови и серы. Земля вздрагивала каждый раз, когда стреляли из орудий. Что-то ударило сбоку в его каску. Он почувствовал сильный удар в бок.

— Проповедник! — закричал кто-то.

Джошуа скользнул в укрытие за камнями. Там сидел солдат, прислонившись спиной к скале, он был бледен и тяжело дышал, а двое других продолжали стрелять. Кто-то ругался на чем свет стоит, а его пулемет строчил с бешеной скоростью. Джошуа скинул свой рюкзак и стянул рюкзак с раненого. Он протер ему глаза, расстегнул мундир и рубашку, чтобы добраться до раны и остановить кровотечение.

— Проповедник… — Лицо солдата было в грязи, а в глазах светилось облегчение и растерянность.

Джошуа знал его.

— Не нужно сейчас говорить, Уэйд. Давай сначала разберемся, что к чему. — Он осмотрел рану. — Ранение в плечо. Пуля не попала в легкое. Слава Богу! Ты скоро отправишься на свои кукурузные поля, мой друг.

Джошуа провел рукой по своему лицу, на ладони осталась кровь. Тогда он достал марлевый компресс из своих припасов и сунул под шлем. Один из солдат швырнул гранату, От взрыва взметнулись осколки камней и куски земли.

— Я достал их! Пойдем!

Джошуа и Уэйд остались. Джошуа пытался вызвать помощь по радио, но его не слышали. Раненый был без сознания. Джошуа повернулся и вскрикнул: его бок горел огнем, за ремень затекала влага. Схватив еще один компресс, он прижал его крепко к боку, чтобы остановить кровь, затем закрепил бинтом.

Радио потрещало и замолкло. Никто не придет.

Стрельба переместилась дальше. Теперь он может спуститься с холма.

Джошуа поднял Уэйда, взвалил себе на плечи и выпрямился, шатаясь. Он шел по выжженной каменистой местности, обходя ямы, большие камни и мусор. В кармане позванивали жетоны. Сколько же их побывало в его кармане с тех пор, как он ступил на корейскую землю?

Один раз он споткнулся и упал на колени, ноги и спина отозвались болью. Уэйд давил на него, как мешок с камнями. Бок полоснуло болью. Господи, придай мне сил! До медицинского пункта, должно быть, недалеко. В глазах стоял туман, но ему показалось, что он видит силуэт здания школы и палатки.

С него сняли Уэйда. Джошуа рухнул на землю вниз лицом. Сильные руки подняли его. Он пытался переставлять ноги, но они волочились по земле, двое мужчин тащили его. Мир потемнел.

* * *

— Абра! — Присцилла стояла в дверях спальни девочки. — Пришел пастор Зик. Он хочет с тобой поговорить.

Учебник по химии и тетрадь полетели на пол, она стрелой вылетела из комнаты и побежала вниз по лестнице. Ни она, ни пастор Зик не получали писем от Джошуа уже несколько недель.

Пастор Зик был бледен, вид у него был измученный. Девушку окатил страх, проснулся гнев.

— Он погиб, да? Джошуа умер? — Голос сорвался. — Я знала, что его убьют. Я знала!

Пастор Зик схватил ее за плечи и слегка потряс:

— Он ранен. Но жив.

Абра обессилела от облегчения:

— А когда его можно увидеть?

— Некоторое время он пробудет в госпитале на Гавайях; не знаю, как долго. А затем его перевезут на Военно-воздушную базу Тревиса. Он даст нам знать, когда приедет. — Туда от Хейвена полдня на машине. Абра заплакала. Она не могла остановиться. Пастор Зик обнял девушку: — Он возвращается домой, Абра.

Абра не поднимала рук. Пастор Зик положил ладонь ей на затылок и прижал к себе. Она уже успела забыть, как ее успокаивает биение его сердца.

— Молись, чтобы война скорее закончилась. — Пастор Зик на миг коснулся ее макушки подбородком и отпустил. — Ради Джошуа и ради остальных солдат в Корее.

Беспокойство вернулось.

— Он ранен. Значит, его не отправят обратно.

— Мы надеемся, что армия оставит без внимания его просьбу. — В глазах пастора Зика появилась боль. После отъезда Джошуа он сильно постарел. В его темных волосах появилась седина. Он похудел. — Все в руках Божьих.

— Вы говорите только о Боге. Вы можете уговорить Джошуа остаться дома, он вас послушает!

— Я не могу этого сделать.

— Можете, но не хотите!

— Довольно, Абра, — твердым голосом оборвал девушку Питер. — Иди в свою комнату.

Но она не послушалась, а бросилась вниз по лестнице к входной двери. Она бежала три квартала, пока боль в боку не заставила ее перейти на шаг. Ее пронизал гнев, она хотела выпустить его. Он добровольно хочет вернуться на войну? Джошуа сошел с ума? Неужели он хочет умереть?

Тяжело дыша, она быстро шагала вперед, пока наконец не оказалась на городской площади. Там она присела на скамейку лицом к дворику, в котором когда-то танцевала с Джошуа. Сегодня музыкантов не было. Лето давно кончилось. Моросил дождик, а нависшие над головой тяжелые темные тучи грозили сильным дождем. Тело Абры задрожало от холода. Пожалуй, стоит укрыться у Бесси.

Между завтраком и обедом в кафе заходили только редкие посетители. Абра открыла дверь, звякнул колокольчик. Темноволосая женщина у стойки удивленно посмотрела на нее. Как ее зовут? Сьюзен Уэллс.

— Можно мне попить, миссис Уэллс?

— Зовите меня Сьюзен. Она положила лед в высокий стакан, налила воды и поставила его перед Аброй. — Вы не будете против, если я спрошу, все ли с вами в порядке?