Мост в небеса. История убийства моих сестер и его последствий для нашей семьи

Том отвел взгляд от лица Джина и плюхнулся рядом с матерью на синий диван. Сложив руки на коленях, он уставился куда-то в пространство, пытаясь осмыслить услышанное. Он понятия не имел о том, что полиция подозревала еще кого-то, кроме него. Теперь он сможет смыть грязь со своего имени. До этого он и надеяться не смел, что полиция отыщет хоть одного из четверых негодяев. Кэй обняла его за плечи; сестры вскочили со своих мест и бросились к нему; он стоял, словно оглушенный. В ушах у него звенело; мир вокруг казался искривленным, а время будто замедлило свой ход. Наконец радостные крики родных прорвались сквозь эти странные пробки, и он разрыдался в объятиях матери и сестер.

Джин вышел из комнаты, а затем вернулся с двумя бутылками холодного пива. Он оторвал Тома от смеющихся и одновременно плачущих Тинк и Кэти и протянул сыну одну бутылку. Сестры обменялись ошарашенными взглядами, но Кэй вовремя окинула их строгим взглядом: никаких комментариев. Да, отец только что лично дал их брату настоящее, а не безалкогольное пиво. Это было невероятно. Джин снова открыл рот и снова не нашел нужных слов – слишком многое ему хотелось сказать. Девятнадцатилетний Том поднялся с дивана и обнял отца.

– Я знаю, пап, – сказал он.

Однако всеобщая эйфория вскоре утихла, сменившись чувством вины за минутную радость – вестей о Джулии и Робин все еще не было. И все же следующий час на телефоне дался Джину намного легче, чем все его разговоры за минувшие два дня. Вначале он позвонил Джинне, затем отцу и остальным братьям и сестрам, каждый раз слыша в ответ одно и то же:

– Ох, слава богу.

Из шестичасовых новостей стало ясно, что пресса явно не в курсе того, что полиция сняла с Тома подозрения. Сюжет этой трагедии открывал все до единого местные новостные выпуски. По четвертому каналу показали интервью с Джейкобсмейером.

– Полиция утверждает, что Камминс пытался изнасиловать одну из своих двоюродных сестер. Она упала с моста, а другая бросилась ее спасать. Полиция по-прежнему настаивает на этой версии происшедшего? – спросил журналист.

– Да, именно так, – ответил Джейкобсмейер.

– Завтра утром поиски пропавших девушек продолжатся, – подытожил репортер. – Тем временем Камминсу, по словам полиции, разрешили вернуться в Мэриленд.

Камминсы смотрели интервью с каменными лицами. Они знали, что совсем скоро, вероятнее всего уже в одиннадцатичасовых новостях, правда всплывет наружу, но им от этого было не легче.

Помириться с Евой оказалось труднее, чем рассчитывал Грей, но его природное обаяние, как всегда, восторжествовало. Грей был не из тех, кто, совершив ошибку, рассыпается в извинениях и пытается загладить свою вину. Он рассудил так: Ева либо простит его, либо нет, и все. Разумеется, вскоре конфликт сам собой забылся, и в тот воскресный вечер они уже ехали в гости к Майку и Крисси – развеяться, в точности как два дня назад, когда Грей с приятелями убили Джулию и Робин.

Стук в дверь в начале десятого никого особенно не удивил. Двери дома Майка и Крисси были открыты для многочисленных друзей и знакомых, которые чаще всего приходили запросто, без приглашения. Майк отдал свой бокал жене и пошел открывать. Первым, что он увидел, были значки детективов Уолша и Тревора.

– Полиция Сент-Луиса, – представился Тревор. – Мы ищем Марлина Грея.

Сбитый с толку, Майк машинально отступил на пару шагов назад, позволив детективам в штатском и нескольким полицейским в форме и с оружием в руках войти в дом, не дожидаясь приглашения.

– Э-э… – проблеял Майк. – Он, это… Он в ванной.

Майк осторожным кивком указал в сторону ванной. Не слишком искушенный в общении с представителями полиции, он все же сообразил, что в присутствии такого количества вооруженных офицеров разумнее не делать никаких резких движений.

Ева и остальные стояли в гостиной, разинув рты и наблюдая, как около полудюжины полицейских идут по коридору в сторону ванной. Грей действительно был там и не имел ни малейшего представления о том, что происходит. Кто-то выключил телевизор. В воцарившейся в доме почти гробовой тишине один из полицейских постучал в дверь ванной. Грей пробормотал нечто невразумительное, но выходить не спешил.

– Полиция! – крикнул Уолш. – У вас есть пять секунд на то, чтобы выйти с поднятыми руками!

Грей молчал. Уолш кивнул стоящему ближе всего офицеру, тот дернул ручку, и дверь открылась. Трое полицейских быстро вошли в маленькую ванную, схватили ошарашенного Грея, быстро обыскали и надели на него наручники.

– Какого хрена?! – возмутился тот. – Что происходит?

– Вы арестованы по обвинению в двойном тяжком убийстве первой степени, – ответил Тревор.

Офицеры повели Грея к распахнутой входной двери; Ева шла за ними. Грей обернулся к ней, изогнув шею:

– Ева, детка, я не знаю, что случилось, но ты должна позвонить моей маме. Скажи ей, что мне нужен адвокат.