Мосты не горят

Пару лет назад в доме появилась Вера. Антон поначалу с ней не очень церемонился (чему она, по причине своей природы, была весьма рада), а потом как-то привязался – рассказал ей все, а она посоветовала признаться во всем отцу. Но тут Киприянов привел в дом Сеню. Жаба затаился, не зная, что теперь делать, с таким-то раскладом сил. Я была права: Вера тут же сделала стойку на Сеню. А что? Красавчик, образованный, наследник, фейри, в конце концов. Идея убийства нашей милой зифе всегда претила, она предпочитала питаться по чуть-чуть, хотя убийство фейри… это да… поэффективнее, раз… и живи пару десятков лет, не боясь постареть или истощиться. Впрочем, вернусь к Сене. Они с Киприяновым не стали распространяться о своем родстве – мало ли. Только Антон обо всем догадался. Но не он один был такой умный. Во-первых, Сеня-Скат сразу понял, кто перед ним. Это я-то, наивная, гадала, как так получилось, что столько полукровок под одной крышей собралось, а он сомневаться не стал — справки навел. Во-вторых, в один прекрасный день Вера, истощенная заботой об умирающем отце, позволила себе «хлебнуть» лишку. И попалась. Сеня крепко взял ее в тиски. Она испугалась. Орден прихлопнул бы зифу, как муху, никакие ее магические способности не помогли бы. По требованию Сени она спала с Антоном и рассказывала о каждом его шаге, разыскивала зифов, согласных пойти на новую войну с фейри. Скат обещал им часть Холмов, но зифы, еще помня недавнюю по их меркам схватку с феями, наотрез отказывались. Сеня занервничал. Я не сказала, кто его отчим? Отчим Сени, мнимый друг Киприянова, правая рука главы русского филиала Ордена. Киприянов был у них под особым наблюдением, ибо силен… зараза. Понятно, в каком мозговом штурме вырос мальчик. Орден уже много раз отлавливал фей, но мало кто из них согласился помогать…. Аглая, скажи, как…?

Аглая прикрыла глаза. Холмы вылечили ее тело, но душа… воспоминания… Стриженая почти налысо, похудевшая до прозрачности, она казалась такой хрупкой и уязвимой. Волосы отрастут, но как заново вырастить мир в сердце?

— Знаешь, есть такая примета, — заговорила она, с трудом подбирая слова. — Если фейри влюбляется по-настоящему, и возлюбленный ОТВЕЧАЕТ ей взаимностью, она может на мгновение увидеть свое будущее рядом с избранником. Со мной такое бывало. Те люди уже мертвы, а я помню… А ты? Нет, ты еще не разу не влюблялась по-настоящему. Ты – особенная, разумная, прагматичная, сильная. Если бы не ты…

Я быстро заморгала, смахивая непрошенную слезу с ресниц.

—… Он был так мил. Немного… потерян… жалость, иногда она подменяет собой любовь… Говорил, что готов всю жизнь поклоняться мне как божеству, не надеясь ни на что взамен. Он был прекрасный любовник, опытный, несмотря на молодость. И каждый день будто бы отдавал всего себя… мне. Конечно, я видела, что он фейри, мечтала, что кровь сложится, что дети у нас будут сильными. И все-таки… Я не увидела нашего общего будущего… ощущение, что что-то не так, оно росло. Вера… там поблизости крутился зиф, я чувствовала и волновалась, не могла отделить мысли… А потом… мы были в постели… он заговорил о Холмах, об Ордене. А я словно почувствовала облегчение – вот она, его истинная суть, и отказалась, хотела уйти. До сих пор не пойму, почему он выстрелил мне в сердце, а не в голову. Как я выжила? Ничего не помню.