Мотель «Вечерняя заря»

На дрожащих ногах она дошла до двери. Внизу посреди парковки стояла небрежно припаркованная полицейская машина, занявшая два парковочных места сразу. Рядом со стороны водительского сиденья Вив заметила Альму с фонариком в руках.

Та вскинула голову и увидела Вив.

– Боже, так и сердечный приступ получить недолго! – Ее голос отчетливо прозвенел в ночи. – Дверь открыта, а внутри – никого. Я с ног сбилась. Думала уже, какой-нибудь извращенец затолкал тебя в багажник машины и уехал.

Не двигаясь, Вив смотрела на женщину сверху вниз. Под толстовкой и рубашкой по спине у нее катился холодный пот.

– Тебе не холодно? Почему нигде нет света? Нам вроде никто не звонил по поводу сбоев. – Альма включила фонарь, навела луч света на лицо Вив и спросила: – С тобой все в порядке? И почему все двери нараспашку?

Вив уже открыла рот, чтобы что-то сказать, – хотя она и не представляла, что именно, – как вдруг, яростно зажужжав, включилась вывеска мотеля и озарила темноту желто-голубыми огнями. Затем одна за другой, начиная с внутреннего угла здания, в мотеле зажглись лампочки. С щелчком по очереди закрылись двери.

Все это продолжалось несколько безмолвных минут. Когда все закончилось, Вив по-прежнему стояла на месте и смотрела на Альму, которая уже успела опустить фонарик. На долгую секунду глаза двух женщин встретились.

– Вивиан, – сказала наконец Альма. – Спускайся и давай поговорим.

Фелл, Нью-Йорк Ноябрь 2017 Карли

Моя ночная смена в «Вечерней заре» началась час назад. За окном была полночь, и я читала старый томик «Воспламеняющей взглядом», который валялся в офисе. На обложке было изображено лицо Дрю Бэрримор; в ее волосах играл ветер, а за спиной горела охваченная огнем стена. Энди и Чарли только что схватили агенты ЦРУ, и ситуация стремительно накалялась. В этот момент входная дверь распахнулась и через порог перешагнул Ник.

На нем были джинсы и черная толстовка на молнии. Его прическа слегка растрепалась, а борода заметно отросла. Выглядел он так, будто только что проснулся. У него в руках я заметила упаковку с шестью банками пива, которую Ник затем поставил на стол передо мной.

– Привет, – сказал он.

– Что это? – спросила я поверх книги.

– Пиво.

– Мне только двадцать.

Он вскинул брови:

– Ты это серьезно?

Я отложила чтение, предварительно найдя бумажный стикер, чтобы использовать его в качестве закладки, потому что загибать страницы – пусть даже у книги тридцатилетней давности – я считала кощунством.

– Ладно. Только я особо не пью. По какому поводу это все?

Ник прошел в угол комнаты, смахнул с деревянного стула старые туристические брошюры и перенес его к столу.

– По поводу того, что я не ответил на твои сообщения. – Он сел и достал из упаковки одну банку.

– Ты спал.

– Нет, просто вел себя как придурок. – Открыв банку, он протянул ее мне.

Потом увидел выражение моего лица и добавил:

– Вот такой я человек.

– Ясно, – протянула я и взяла у него банку.

Ник взял еще одно пиво и откинулся на спинку стула, полностью закрыв ее своими могучими плечами.

– Это привычка. Я очень долго вел себя как придурок.

Отхлебнув из вежливости, я взглянула на свою книгу так, словно хотела поскорее вернуться к чтению.

– Просто я не привык к хорошему обращению.

– Э-э-э.

Он выждал секунду и добавил:

– Поэтому я извиняюсь. Прости меня.

Приподняв очки, я протерла переносицу, а потом вернула их на место.

– Ладно, принято.

Ник выдохнул – почти с облегчением. Глупость, конечно, но можно ведь девушке хотя бы помечтать?

– Так что случилось с Альмой? – спросил он. – Ты написала, что все расскажешь.

Я снова отхлебнула пива, чувствуя, как к горлу подступает комок. Я действительно так написала, но теперь мне вовсе не хотелось ему ничего рассказывать. Потому что во время нашего разговора с Альмой я сболтнула ей лишнего, хотя и должна была помалкивать. А она сказала мне, что он, возможно, не был в своей комнате, как утверждал потом в полиции.

Неловкая ситуация.

Поэтому я сменила тему.

– Мне удалось кое-что выяснить. Призрак, который сюда возвращается… ее звали Бетти Грэхем.

Ник моргнул.

– Ту женщину, которая сидела у меня на постели?

– Да, ту самую. Ее убили в семьдесят восьмом, а тело выбросили здесь, на территории мотеля. Тогда его еще только строили. Она работала школьной учительницей и жила одна. Преступление так и не раскрыли.

Он тут же сложил все кусочки пазла вместе – именно поэтому я не могла долго злиться на Ника Харкнесса:

– Твоя тетя пропала несколько лет спустя из того же места. Какова вероятность, что это сделали разные люди?

– Точно, – я почти выкрикнула, но в последний момент решила сохранить спокойствие. – Есть и другие жертвы. Кэти Колдуэлл.

Ник нахмурился, а потом прикрыл ненадолго глаза, вспоминая.

– Девушка, которую выбросили под эстакадой?

– Через два года, Ник. Между Бетти и Вив. Ее убийство тоже не раскрыли.

– Боже, этот город – полный отстой, – заявил он, пробежав рукой по волосам, отчего те стали еще сильнее топорщиться, хотя и по-прежнему не выглядели смешно. – Поверь мне, если какой-нибудь отморозок захочет убивать людей, он отправится именно в Фелл.