Мотив для побега

– Свою работу! – резко повернулся к ней Рамирес. – Что ты имеешь в виду под «что делал»? Я так же заинтересован в этом деле, Эйвери. Разница лишь в то, что я понимаю, когда можно переключиться. У тебя же просто нет этой функции. Ты всегда на деле. То же было, когда ты поцеловала меня? Или когда мы держались за руки, глядя друг другу в глаза? Может все это делалось лишь для того, чтобы сделать из меня более преданного напарника?

– Конечно, нет! Я поверить не могу, что ты так считаешь.

– Я не знаю, как мне считать, – огрызнулся он.

Через несколько минут он снова продолжил разговор.

– Я проверил кучу пустых зацепок, полученных от подруг Венмеер, – обиженно заявил он. – Сам. Также, как и ты. Просто беру все твои привычки.

Эйвери не стала принимать участия в еще одном споре с человеком, с которым она не встречалась, и который, как предполагалось, был ее напарником в Убойном отделе.

Дом Гарольда Боулера с открывающимся видом на пляж представлял собой трехэтажный красный особняк, выполненный в колониальном стиле с белой отделкой. Ухоженные кустарники были окружены подстриженным газоном.

Эйвери припарковалась напротив.

– У этого парня много нарушений, включая нападение при отягчающих обстоятельствах. Мне потребуется поддержка. Ты со мной?

– Я же здесь, – ответил Рамирес, не глядя ей в глаза.

У дороги стояли еще две машины: черный, гладкий, спортивный Мерседес и старый, но блестяще отреставрированный красный кабриолет Мустанг.

– Кажется, он дома, – произнесла Эйвери.

До белоснежной лестницы простирался некогда красивый газон. В самом центре был установлен ящик для почты. Часть травы была разрыта, и повсюду виднелись экскременты.

– Не похоже, чтобы развлекалась собака, – заметил Рамирес.

– С чего ты это взял?

– Просто не похоже. Посмотри внимательнее. Разве это напоминает собачьи какашки?

Из дома раздался странный шум, достаточно громкий, чтобы услышать его с крыльца. Эйвери попыталась разглядеть что-нибудь в окнах, но не смогла.

Она позвонила в дверь.

Ничего не изменилось. Музыка продолжала играть, никто не отвечал.

Она снова позвонила. Входная дверь была заперта. Она взглядом указала Рамиресу обойти дом, и они двинулись в разные стороны. Эйвери прошла через кусты и изуродованный газон. Окна первого этажа были слишком высоки, чтобы заглянуть в них. Подвала не было, так как дом располагался слишком близко к океану. Два окна на втором этаже были затемнены. Блэк наткнулась на Рамиреса у задней двери, которая также была заперта. Музыка все продолжала играть. Это было больше похоже на какое-то племенное скандирование.

Эйвери огляделась, а затем быстро двинула локтем в одно из маленьких окошек задней двери. Стекло разбилось.

– Эй, – произнес Рамирес, – что ты делаешь?

– Дверь была разбита, – пожала плечами Эйвери. – Мы решили, что, возможно, это ограбление и зашли проверить.

– Отлично, теперь мы уголовники, – потряс он головой.

Войдя внутрь, она снова услышала странные звуки.

– Эй, – позвала она. – Есть кто-нибудь дома? Гарольд Боулер? Вы здесь? Ваша дверь была взломана и открыта. С Вами все в порядке?

– Огромная кухня запросто вместила бы пятьдесят человек. В гостиной стоял рояль. Все помещения в доме казались немного пустоватыми, с минимальным количеством мебели и полированными деревяннми полами. Повсюду были книжные полки, заваленные тысячами текстов, начиная от магии и кончая религией. Эйвери и Рамирес проверили каждую комнату и даже шкафы. Горы масок, племенных принадлежностей и одежды, но никакого оружия и абсолютное отсутствие астрологической привязки.

На второй этаж вела лестница. Эйвери распахнула кобуру.

– Окна была затемнены до самого верха, – прошептала она Рамиресу.

– Гарольд Боулер! – позвала Блэк. – Это полиция. Вы здесь?

Раздался топот и крик какого-то животного.

Эйвери прибавила шаг.

Держа пистолет дулом вниз, она поднялась на второй этаж и свернула. Длинный коридор с бесконечными белыми дверями разделялся на два направления. Одна из дверей был заперта, но по линии внизу можно было разглядеть вспышки света в темноте. Музыка стала еще громче.

Пока Эйвери продолжала смотреть на темную комнату, откуда раздавался шум, Рамирес проверил остальные комнаты и шкафы. Когда он вернулся, то покачал головой в знак отрицания.

За странной дверью раздался человеческий крик. Тон был жестоким, но слова частично неразборчивы. Звуки, издаваемые животным, превратились в бульканье, а затем и вовсе утихли. Снова раздались какие-то жуткие африканские ритмы и крики.

Эйвери прижалась спиной к одной стороне двери, Рамирес занял зеркальное положение. Они оба подняли высоко оружие. Ден кивнул.

Блэк повернула ручку и распахнула дверь с криком:

– Полиция!

Темная комната освещалась лишь четырьмя гелевыми светильниками, по одному с каждой стороны: розовый, зеленый, желтый и синий. Мебель в комнате отсутствовала, были только одеяла. На стенах были развешены маски и различные символы, которые, казалось, были нарисованы кровью.