Мотив для побега

На следующее утро Эйвери проснулась с чувством тревоги, стресса и одиночества. Вся жизнь, казалось, превратилась в хаос. Роуз не отвечала на ее звонки, Рамирес едва разговаривал с ней после ситуации с жертвоприношением, у нее больше не оставалось никаких улик, и что хуже всего, сегодня был рабочий день, означающий, что ей придется ехать в офис.

Блэк пропустила бокальчик накануне вечером и рано пошла спать, но чувствовала себя, будто с похмелья. Солнцезащитные очки скрывали ее налитые кровью глаза. Она накинула черный пиджак поверх синей блузки.

Несмотря на хороший макияж, человек, смотревший на нее из зеркала, выглядел уставшим и депрессивным.

«Отлично, – подумала Эйвери. – Просто идеально для начала дня».

В участке А1 прямо с утра велась бурная деятельность, плавно перетекшая из ночи: задержали подростков из колледжа со стриптизершами.

– Смотрите-ка, – пошутил коп. – Это же Эйвери Блэк, телезвезда.

Эйвери помахала ему и быстро удалилась.

На втором этаже все были поглощены своей работой. Копы кричали в телефоны и зарывались в материалы.

– Блэк! Давай сюда. Немедленно! – услышала она.

О’Мэлли махнул ей, приглашая в кабинет. В этот же момент Коннелли, выходя оттуда, наградил Эйвери взглядом, полным извинений и любопытства.

«Что не так с этим парнем?» – в очередной раз подумала она.

– Что случилось, босс? – спросила она.

– Коннелли твой босс, – заметил О’Мэлли. – А я капитан. Иди-ка взгляни на это.

– Ох, – вздохнула она.

– Да, ох, – отозвался он. – Именно так я себя и ощущаю сейчас. Присаживайся.

О’Мэлли пора было уже снова красить волосы. Седина начинала выступать на корнях. Он был одет в красную клетчатую рубашку, которая больше подошла бы лесорубу. Это было совсем не похоже на него, так как в основном он носил костюмы.

– Милая рубашка, – произнесла Эйвери.

Он уселся за стол, сложил руки домиком и чуть наклонился вперед.

– Что с тобой, Блэк? Я не могу понять тебя. Вот ты кажешься мне просто гением, а в следующую минуту настоящей идиоткой. Которая из них ты?

– Мой бывший муж ответил бы, что я состою из обеих частей.

Он вздохнул.

– Ладно, нам есть что обсудить. Во-первых, мы получили новое письмо. На этот раз оно было адресовано тебе.

– Мне?

– Пришло вчера поздно вечером. Его засунули под дворники патрульной машины. На конверте стояло твое имя: Эйвери Блэк. Коп вскрыл его, увидел кучу бреда, но передал сюда, понимая, что это может быть важно. Мы получили его около шести вместе с остальной почтой. Это копия. Оригинал все еще на экспертизе. Пока тишина.

Эйвери подняла копию письма. Оно было написано от руки тем же небрежным почерком, что и предыдущее.

Эйвери Блэк.

К сожалению, от тебя нет никакой пользы.

Хотя, какую же сильную планету ты могла бы создать.

Но мне не нравится, что за мной следят.

Хочешь найти меня?

Солнце – Стрелец: пятнадцать градусов пятьдесят девять

Луна – Скорпион: семнадцать градусов двадцать семь

Восходящий знак – Весы: шестнадцать градусов пятьдесят девять

– Что это означает? – спросила Эйвери.

– Судя по всему, это астрология, – ответил О’Мэлли и передал ей утреннюю газету.

Естественно, в статье уже была раздута тема письма, а также вставлена фотография Эйвери со времен начала ее карьеры в полиции. Заголовок гласил: «Убийца-астролог шлет предупреждение». Статья внутри поясняла, как Солнце, являясь основным астрологическим знаком, влияет на рождение человека, совместо с Луной и Асцендентом. Но, не имея подробной информации, эти координаты, по словам автора, были практически бесполезны.

– Зачем же убийце давать нам бессмысленные данные? – спросила Эйвери. – Я читала о натальных картах. Они показывают расположение планет в момент нашего рождения. Нужно знать лишь время, дату и место рождения.

– Мы в курсе, – ответил О’Мэлли. – Томпсон сказал, что эти координаты не редки, и если ты попробуешь создать какой-то график, то увидишь лишь кучу разных вариантов времени и дат. Чтобы сделать точный прогноз, необходимо иметь и другие данные. Да, понимаю, кто бы мог подумать, что Томпсон интересуется подобной ерундой, – кивнул он.

Эйвери рассматривала письмо.

– И все же это должно что-то означать.

– Мы также смогли идентифицировать второе тело, – добавил О’Мэлли. – Коннелли и Джонс работали с ним, но теперь они уверены, что это по твою душу. Она была профессором астрономии в Обсерватории. Уволилась около пяти лет назад.

Сердцебиение Эйвери участилось.

– Мы же недавно были там, – произнесла Блэк.

– Я знаю. Скорее всего, она могла рассказать что-то. Томпсон провел на телефоне все утро, общаясь с представителями университета. Он проверяет каждого студента, которого она обучала за последние десять лет. Это займет время, но он занимается.

– А почему Томпсон?

– Рамирес больше не твой напарник.

– Что?

Несмотря на то, что она знала, что Рамирес хочет отдохнуть от их совместной работы, она все же полагала, что после инцидента с жертвоприношением он одумается.