Мотив Х

Конечно, она могла выстрелить в голень, но не сделала этого, хотя именно это она укажет во внутренних отчетах, которые скоро надо будет заполнять на работе. Что она могла поделать, если он внезапно наклонился как раз в тот момент, когда раздался выстрел? Угрызения совести — это последнее, о чем она думала во всей этой ситуации. Чему бы она ни подвергла Сканоса, это не шло ни в какое сравнение с той травмой, которую, должно быть, получила Эстер Ландгрен. А что произошло бы, приди она на пять минут позже, ей даже думать не хотелось.

Но завтра, когда отдохнет, она обязательно возьмет выходной и займется некоторыми пунктами в личном списке дел. Она должна написать заявление, чтобы Нордеа перевел половину денег с их с Хампусом совместного счета на ее личный. Получится всего лишь одиннадцать тысяч семьсот сорок три кроны, но все должно быть по-честному.

Кроме того, она съездит посмотреть ту двушку, которую увидела на улице Карла Крукса в Седерсити. Это была не самая ее любимая часть Хельсингборга. Но, по крайней мере, это было в городе, и женщина, которая ответила по телефону, показалась ей очень милой и даже готова была снизить цену, если Ирен подпишет договор на два года. А если он вступит в силу уже в это воскресенье, то лучшего варианта даже представить невозможно.

А до тех пор она думала спать на матрасе в офисе. Именно так она всегда и делала, когда в очередной раз уходила от Хампуса. Но на этот раз она решила не исчезать до тех пор, пока уже точно не переедет на другую квартиру. Теперь все было по-настоящему, и как только Хампуса опять переклинит, он сможет сделать все, что ему взбредет в голову. Например, разрезать на кусочки ее одежду и продать или даже сжечь всю ее мебель.

Как только он вернется домой в пять часов, она возьмет быка за рога и все выскажет. Без ненужной болтовни и переходя прямо к делу, она расскажет ему, как будут выглядеть следующие дни. Что он будет спать на диване или где угодно, только не в ее постели. Что они будут видеться друг с другом как можно меньше, пока она не переедет, и что она будет занимать кухню во время завтрака, в то время как он свободно может распоряжаться ею весь оставшийся день и вечер.

Но все пошло не так, как она планировала. Он не вернулся домой в пять. Его все еще не было дома, а значит, он пытался заглушить муки совести в «Палласе». В каком-то смысле было хорошо, что ей не пришлось ругаться с ним, и последнее, что она собиралась делать, — это сидеть и ждать, когда он вернется домой пьяный и противный. Вместо этого она наконец-то немного поспит и обязательно выйдет из дома еще до того, как он проснется утром.

Все было подготовлено. Письмо, в котором она описывала все, что хотела сказать, было написано большими четкими буквами, чтобы он не мог что-то пропустить, даже если в глазах будет двоиться. Всю его одежду и разные вещички она вынесла из спальни и аккуратно разложила в кресле, чтобы у него не было причин вваливаться к ней сегодня вечером. Завтрак был готов и ждал его в холодильнике, рядом стоял термос с обжигающе горячим кофе.

И последний штрих — она зажгла торшер и направила его на письмо. Потом пошла в спальню, залезла под одеяло и поставила будильник на телефоне на половину седьмого.

Через двадцать минут в дверь вошел Хампус, но Лилья уже спала слишком крепко, чтобы воспринимать что-либо, кроме собственных снов. Даже сотовый телефон на тумбочке не смог пробиться сквозь ее сон, когда через час экран загорелся, и мобильник издал звук СМС-сообщения.

Скоро маленькая еврейская киска будет истекать кровью. Скоро…

77

Фабиан взял прихватку и вынул лазанью из духовки.

— Матильда, можешь подняться наверх и сказать маме и Тео, что ужин готов?

— Мм, — только и ответила Матильда, которая все еще злилась на него за то, что он стоял и подслушивал в подвале.

Он пытался убедить ее в том, что этой их Грете было наплевать на него. Он ведь даже не верил в духов, и слова «все, что вы знаете, — ошибочно» были просто ее способом сказать, что они либо неправильно поняли ее месяц назад, либо она сама в чем-то ошиблась и было не о чем беспокоиться.

Но она не купилась на его аргументы, и, честно говоря, он тоже не был уверен, что верил в них сам. Каким-то образом все время невозможно было избавиться от ощущения, что все это было крайне странно.

Все, что вы знаете, — ошибочно.

Его объяснение, что это просто случайный набор букв, также было лишено логики. А если это не так, то в чем же тогда дело?

Что у нас на ужин?

Он прочитал СМС от Теодора, ответил: Лазанья, и добавил: Ну же, спускайся. Будет очень вкусно. И компания хорошая:)

— Матильда, сходи и скажи маме.

— Боже, ну что ты меня дергаешь? Успокойся.

— Я совершенно спокоен, но еда ведь остывает.

Сейчас не голоден, обойдусь бутербродами попозже.