Мотивация человека

В контрольных условиях испытуемые просматривали те же самые слайды и слушали ту же звукозапись, но на этот раз им было сказано, что шумы на пленке не имеют никакого отношения к тому, что они делают. Как следует из данных, представленных на рис. 12.4, когда испытуемые не воспринимали связанное с разными слайдами усиление или ослабление шумов как свое собственное сердцебиение, не было никакой разницы в их оценках усиленных и неусиленных слайдов. Более того, влияние звукозаписи на истинное сердцебиение было одинаковым при обоих условиях. Следовательно, физиологические сигналы не имели никакого отношения к сексуальному возбуждению, если испытуемый не думал обратное. То есть испытуемые реагировали на информацию о том, что их сердцебиение усиливалось или ослабевало в ответ на некоторые слайды, в том смысле, что одни женщины больше «сексуально возбуждали» их, чем другие. Эта когнитивная оценка привела к росту влечения к этим женщинам, о чем свидетельствуют более высокие рейтинги привлекательности, присвоенные им испытуемыми, и то, что они предпочли забрать себе именно эти слайды. Помните, однако, что все изображения были весьма привлекательными и, без сомнения, вызвали определенное сексуальное возбуждение, так что в действительности когнитивная информация лишь сделала более предпочтительными одни слайды по сравнению с другими, а не создала сексуальное возбуждение, которого раньше не было. Сомнительно, чтобы отношение к фотографии обворожительной женщины могло зависеть от информации об учащении или замедлении сердцебиения.

Рис. 12.4. Привлекательность изображений женщин при условии, что изменения сердечного ритма ассоциируются с ними (Valins, 1966)

До сих пор самым цитируемым экспериментом такого типа является эксперимент, проведенный Шехтером и Зингером (Schachter & Singer, 1962). Чтобы вызвать физиологическое возбуждение, они делали испытуемым инъекции «супроксина», препарата, который якобы должен был повлиять на их зрение, но на самом деле в шприце было либо плацебо, либо небольшое количество эпинефрина (адреналина). Ожидая, когда препарат начнет действовать, испытуемые находились в одном помещении с другим испытуемым, который якобы уже получил дозу супроксина. В действительности это был конфедерат (помощник экспериментатора), обученный изображать либо полный восторг, либо крайнее раздражение. В первом случае он был исключительно весел, много смеялся, запускал бумажные самолетики, крутил хула-хуп и приглашал настоящих испытуемых принять участие в этих развлечениях. Во втором случае конфедерат заполнял анкету, полученную им от экспериментатора и содержавшую множество вопросов личного характера о его сексуальной жизни и финансовом положении. Необходимость отвечать на подобные вопросы очень раздражала конфедерата, он выражал гнев по поводу экспериментатора и призывал настоящих испытуемых присоединиться к своим действиям.

По окончании этого этапа эксперимента испытуемые заполняли шкалы рейтингов, свидетельствующие о том, насколько они были либо довольны своим положением, либо раздражены. Конечный «рейтинг счастья» получали вычитанием «рейтинга раздражения» из «рейтинга счастья».

Как следует из данных, представленных на рис. 12.5, если испытуемые получали инъекцию плацебо, социальное поведение конфедерата не оказывало на их самочувствие никакого влияния. Это несколько удивительно, ибо наводит на мысль о том, что попытки экспериментатора манипулировать настроением оказались неэффективными. Шехтер и Зингер объясняют это тем, что, возможно, испытуемые после общения с рассерженным конфедератом не продемонстрировали своего возросшего раздражения из-за боязни в полной мере выразить его перед экспериментатором.

Рис. 12.5. Влияние социальных обстоятельств на настроение испытуемых, получивших инъекции при разных условиях (Schachter & Singer, 1962)

Когда испытуемым вводили эпинефрин, но не предупреждали их о возможных физиологических последствиях инъекций, влияние ситуации после инъекций было несколько иным. Когда у испытуемых проявлялось настоящее физиологическое возбуждение (например, в результате введения эпинефрина учащалось сердцебиение), казалось, что ситуация — демонстрация того, что они на основании поведения другого человека, получившего аналогичный препарат, полагали последствиями инъекции, — оказывала на их настроение другое влияние. Испытуемые, общавшиеся с веселым конфедератом, считали себя несколько более довольными, чем испытуемые, которые общались с раздраженным конфедератом. Разница, представленная на рис. 12.5, невелика, но она была подкреплена расшифровкой поведения, которое испытуемые продемонстрировали в комнате ожидания. В присутствии рассерженного конфедерата они вели себя более раздраженно, а в присутствии веселого конфедерата — более радостно, чем испытуемые, получившие инъекции плацебо, однако эта разница не может быть признана статистически значимой.