Мотылек

— Больница в этом не поможет. Ты уже можешь ходить. Просто не хочешь пока.

В его глазах появились смешинки. Такие родные сердцу и такие теплые. Знаю, о чем он думает. Что на его руках мне нравится больше, чем на своих ногах. И в этом он абсолютно прав.

— Сними с меня, пожалуйста, этот круг. Я правда глупо себя чувствую.

— Напрасно. Ты прекрасна, Эмили. Абсолютно прекрасна, — снимая круг, прошептал он.

Чтобы я не ушла под воду, Франциск придерживал меня за талию. Его взгляд изменился. Налился похотью и желанием, а правая рука властно скользнула ниже, сжала мои ягодицы. От наслаждения я обмякла и закрыла глаза.

— Значит, здесь чувствительность не нарушена, — с плотоядной улыбкой прошептал он, рывком прижав меня к себе. Мое дыхание участилось. Низом живота я ощущала его нарастающее желание, упруго рвущееся из джинсов. Правая рука скользнула ниже, изучая чувствительность моих ног. Достигнув сгиба колена, он медленно поднял мою ногу и положил ее себе на бедро. — И здесь… все в порядке… — сбивчиво произнес он, закрыв глаза и прижавшись ко мне лбом. Умиротворяющий плеск озера разбавлялся нашим учащенным дыханием и моими хриплыми стонами. Я не могла сдержать нарастающей страсти и таяла в его руках, как пломбир под солнцем. Он ласкал рукой мое колено на своем бедре. Какое пронзительно острое ощущение. Рука скользнула вниз, по моей лодыжке. — Здесь…

От его голоса, полного желания, я почти перестала соображать, нежась в его руках, прижимаясь ближе…

— Нет…

— Значит… мы это исправим… позже…

Я закусила губу, сдерживая очередной стон, и открыла глаза. Он смотрел на мои губы, властно и очень горячо. В ожидании поцелуя, я снова закрыла глаза, но Франциск наклонился и укусил мою губу. Так порочно, сладостно и дерзко. Пощекотав ее языком, он отстранился, чтобы посмотреть, какой эффект это произвело на меня. Я была на грани оргазма. Едва касаясь меня, даже не поцеловав, лишь демонстрируя свою власть над моим телом, свою похоть, он практически довел меня до вершины блаженства. Неуклюже пошевелила бедрами, которые едва слушались, дразня и привлекая его.

— Я знаю… что ты делаешь…

Горячий язык коснулся моей шеи, тепло и мягкость его губ будоражили. Я выгнулась дугой, продолжая тереться бедрами о его твердую плоть, едва сдерживаемую ширинкой. Как она еще не лопнула. Нужно ей помочь… моя рука скользнула к его паху. Он нежно укусил меня за шею и предупредительно прошептал:

— Не сейчас… моя торопыжка…

Наконец, чтобы хоть как-то скрасить мои муки, его губы соприкоснулись с моими. Легко, поверхностно, как бы невзначай. Я требовательно закусила его губу, и проделала тот же фокус, что и он проделал со мной. Откуда только такая выдержка. Неужели он не хочет взять меня, прямо здесь, прямо сейчас, ведь я даже сквозь джинсы чувствую, как пульсирует в горячем желании его член. Моя дерзость не осталась без реакции. Он с силой сжал мои бедра, прижав к своему паху, и вторгся в мой рот. С нежностями покончено. Его язык требовал подчинения, он исследовал и покорял меня. Я отвечала ему робко и сладостно, дразня и играясь. Поцелуй длился целую вечность, возбуждая все сильней. Забыв о приличиях и церемониях, я жаждала плотского удовлетворения и немедленно, поэтому все быстрее терлась своими бедрами о его ширинку, поднимаясь выше и выше к небесам, я дрожала в его руках, как осиновый лист, растворяясь в горячем дыхании мужчины, бешеном ритме его сердца, впиваясь ногтями в его спину. Оторвавшись от поцелуя, он больно стиснул мои ягодицы, выгибаясь мне навстречу…

— О, Эмили…

От звука своего имени, произнесенного в пароксизме страсти, меня накрыл сокрушительный оргазм. Я прижалась к нему всем телом, крепко обхватив его бедра обеими ногами. Оргазм длился и длился, бесконечно сотрясая меня сладостными волнами. Это что-то невероятное, на грани фантастики. Он несколько раз яростно впился в меня бедрами, терзая мою попку ладонями, и кончил вслед за мной, устало уронив голову мне на грудь. Наше дыхание, еще бесконечно сбивчивое и глубокое, постепенно приходило в норму. Он обнимал меня за спину, а я, словно матрос на мачте корабля, восседала на его бедрах и гладила его влажные волосы. Медленно приходя в себя, я осознала, что в порыве страсти смогла самостоятельно поднять ногу и даже обхватить его бедрами…

— Спасибо… — это все, что я была способна произнести. Да. Это то, чего мне так не хватало…

Он ласково гладил меня по спине и, улыбнувшись, заметил:

— А ты настоящая акробатка.

Я удостоилась шлепка по попе, но это ничуть не оскорбило меня. Возможно, он оказался прав. Я могла ходить, но у меня не было достаточно сильного стимула для этого. Раньше не было…

— Знаешь, если каждое наше примирение будет кончаться такими оргазмами, давай ссориться почаще.

Он засмеялся. Впервые я услышала его смех. Такой приятный, мелодичный и беззаботный, что сердце защемило от радости. Хочу всегда видеть его таким веселым. Казалось, он скинул с себя всю тяжесть навалившихся бед и даже помолодел на несколько лет, вновь оказавшись обычным мальчишкой, который жаждет любви и заботы.