Мотылёк над хищной орхидеей

«Может быть, и так, — думал он. — Может быть, я не человек. Но я всё равно люблю тебя - и только тебя. Никого никогда не любил, но тебя — люблю».

А тогда он молча ушёл, проклиная собственную трусость. Остаток дня прятался в кабинете, прикрываясь работой, всем своим существом ощущая присутствие Конрада этажом ниже и не в силах думать ни о ком, кроме него.

«Я тебя люблю», — крутилось в голове, но ничего не могло изменить.

Вечером Конрад пришёл к нему сам. За окнами уже смеркалось. Над городом собирались тучи, и потихоньку начинался дождь. Осень давала о себе знать холодным ветром и промозглой погодой, мелкими капельками, сбегавшими по стеклу, и ручейками, разливавшимися по подоконнику.

Конрад был одет — на нём был чёрный строгий костюм, не из тех, что Рей особенно любил, скорее предназначенный для того, чтобы подчеркнуть отчуждение, поселившееся между ними, чем для того, чтобы порадовать его.

— Распорядиться принести чаю? — спросил Рей, чтобы разрушить повисшую в комнате тишину.

— Бренди ты мне не нальёшь?

— Почему, налью.

Рей встал из-за стола, подошёл к книжному шкафу со спрятанным между полок барным отделением и, достав оттуда бутылку бурой жидкости и два низких стакана, разлил напиток в них.

Взял оба в руки и поднёс Конраду один из них. Тот стоял у окна, глядя сквозь стекло на дождь. Рей остановился у него за плечом и сделал глоток.

— Если хочешь, будем пить всю ночь. Говорят, истина на дне бокала — может быть, просветление догонит и нас. И ты сможешь меня понять.

— Я смогу тебя понять, — повторил Конрад - и тени чувств не промелькнуло в его голосе, — а ты кого-нибудь понимал в своей жизни, Рей? Ты когда-нибудь пытался представить, что чувствует человек рядом с тобой?

Рей молчал. Он чувствовал, что разговор идёт совсем не туда, куда бы он хотел, и подозревал, что что бы он сейчас ни сказал, злость Конрада станет только сильней.

— Я никого не стал бы так долго ждать, — позволив тому выговориться, произнёс наконец он, — я ни у кого не стал бы просить прощения, Конрад. Я ни о ком, кроме тебя, не думал бы каждое утро, каждый день, каждый вечер и ночь.

— Правда? Даже о своём самолёте ты не думал так много? — спросил Конрад, разворачиваясь к нему лицом.

Рей дёрнулся, будто его ударили по щеке, и отступил назад.

Стиснул зубы и какое-то время молча смотрел на него.

— Ты так ставишь вопрос… А если бы тебя заставили выбирать между твоей лепкой и мной?

— Я сделал выбор, Рей. Я не стал возвращаться в Эдинбург.

Рей скрипнул зубами, с неудовольствием отмечая, что Конрад сегодня в ударе — и спорить с ним смысла нет.

Тот тоже замолк, чувствуя, что ещё слово - и его понесёт. На самом деле Конрад не видел смысла говорить ни о чём. Он давно понял, что говорить с теми, кто похитил его, смысла нет.

Он осушил стакан и прошёл к шкафу, чтобы наполнить его ещё раз. Рей приник плечом к окну, издали наблюдая за ним. Потом отвернулся и стал смотреть на дождь.

— Ты не отпустишь меня? — спросил Конрад, так же останавливаясь у Рея за плечом.

Рей качнул головой.

— Это исключено.

«Ты разрушил мою жизнь, Рей», — хотел сказать Конрад, но промолчал.

— Ты помнишь, что произошло несколько дней назад? — Рей повернулся к нему. — Эти итальянцы будут охотиться за тобой. И чёрт его знает, кто ещё. Я не вынесу, Конрад, если ты попадёшь к кому-то другому. Я не вынесу, если с тобой что-то произойдёт.

Конрад молчал, равнодушно и устало глядя на него.

— Я никогда больше не буду просто собой, — глухо сказал он.

Рей не стал спорить с ним. Он тоже устал и не хотел в эти мгновения вообще ничего.

— Давай спать, Конрад. Не обязательно со мной, — торопливо добавил он, когда бровь Конрада насмешливо приподнялась, — я уверен, что со временем всё пройдёт.

Конрад закрыл глаза. Эта уверенность больше всего пугала его — он боялся, что Рей прав. Но спорить он тоже не хотел — что бы он ни говорил сейчас, слова причиняли лишь новую боль ему самому.

— Спокойной ночи, — сказал он.

— Спокойной ночи, — подтвердил Рей.

— Рей, — окликнул его Конрад уже на полпути к двери, и тот, отвернувшийся было к окну, посмотрел на него, — наши договорённости в силе? Могу я продолжить занятия с маэстро Грава?

— Да, конечно, — Рей с трудом преодолел порыв броситься к нему, обнять и начать шептать, что ничего не изменилось, в этом доме он всё так же любим и дорог ему, — моя охрана будет тебя сопровождать.

Конрад кивнул.

— Благодарю.

Он вышел за дверь, и Рей остался один.

Следующим утром Рей уже с трудом заставил себя встать. Сорвав занятия по фитнесу, он кое-как добрался до кабинета и, вызвав к себе Йонаса, распорядился продолжить расследование, которое начал Майкл. Он так же вкратце описал ему состояние дел.

— Мы с Конрадом немного повздорили, — сказал он, — так вышло, что он узнал о моей работе больше, чем я хотел бы ему рассказать. Боюсь, он может сейчас выкинуть что-нибудь.

— Пойти в полицию, ты имеешь в виду?

— Может быть. А может быть — сбежать.

— Хорошо, — Йонас кивнул, — я прослежу, чтобы ничего не произошло.

Йонас помешкал, и Рей расшифровал это молчание без слов.