Мотылёк над хищной орхидеей

По другую сторону скамейки стоял мужчина в чёрном костюме, который Конрад давно привык воспринимать не как атрибут стиля, а как униформу прислуги. Такой же высокий, как и все охранники, сопровождавшие его день за днём, этот был менее широкоплеч. Светлые волосы, обрамлявшие совсем ещё молодое лицо, придавали ему обманчивое ощущение мягкости, которому Конрад не верил ни на грош. Все они были светловолосы — те, кого, набирал Йонас, но Конрад не сомневался, что в случае необходимости рука их будет тверда, как сталь.

— Да… — равнодушно сказал он, снова отворачиваясь к озеру. Его кристальная гладь казалась такой же холодной и равнодушной, как и всё кругом. Не было видно даже голубей, которые в любом парке заполоняли дорожки, скрашивая досуг гуляющих людей. Не было детей и стариков, которые остались дома, пережидая дождь. Только пара таких же отчаявшихся, как он сам, где-то вдалеке. Каждый старался держаться подальше от других, поглощённый собственной тоской.

Охранник переместился ближе к нему и снял солнечные очки — абсолютно неуместные здесь, но всё же украшавшие его лицо.

— Если вы беспокоитесь из-за того, что случилось в аэропорту, то не стоит. У нас всё под контролем.

Конрад непонимающе смотрел на него. Он успел уже основательно подзабыть аэропорт. Нападение стало для него лишь подтверждением собственных мыслей о том, что он живёт на краю. Работа Рея была не просто аморальна, она была опасна — для самого Рея и для любого, кто находится рядом с ним. Шрамы, украсившие оба их лица, подтверждали это лучше, чем что-либо ещё.

Кривая, незнакомая ему самому улыбка исказила губы Конрада.

— Это ваш единственный приказ? — спросил он.

Он испытующе смотрел на охранника. Конрад сам не знал, хотел бы он сбежать или нет. Однако эта мысль посещала его уже не раз. Квартира Рея, её устройство и быт — куда более демократичный, чем тот, что царил в особняках Мерсера — давили на него. Конраду мучительно требовался глоток свежего воздуха, и время от времени, когда он просыпался на рассвете и видел первые проблески дня в окне, за возможность вдохнуть полной грудью ещё раз Конрад готов был умереть.

«Странно, — то и дело думал он. — Раньше, даже когда Рей не скрывал, что я принадлежу ему, это место не казалось мне тюрьмой». От этих мыслей, неизменно сопровождавшихся и мыслями о собственной глупости, Конраду неизменно становилось ещё грустней.

Охранник какое-то время молчал.

— Если вас интересует, что я стану делать, если вы попробуете… уйти. То, во-первых — нам всем выдано распоряжение ни в коем случае не причинять вам вреда. Во-вторых… лично я вас не остановлю.

Конрад вскинулся и, прищурившись, испытующе посмотрел на него.

— Лично вы?

— Да, я, — охранник отвернулся и тоже посмотрел на пруд, — мистер Мерсер состоятельный, но очень опасный человек. Мне кажется, вам не место рядом с ним.

Конрад поднял бровь. Сам не зная почему, он ощутил нарастающую злость.

— Что вы знаете обо мне и о нём? — спросил он, резко поднимаясь со скамейки.

Охранник лишь грустно посмотрел на Конрада в ответ.

— Знаю, что вы не подходите для него, — только и сказал он.

По спине у Конрада пробежал холодок.

«Вот оно как», — подумал он. Конраду вдруг стало смешно. «Вот чего ты добился, Рей», — думал он. «Твоя же чертова охрана сходит по мне с ума».

Смех отдавал горечью, потому что Конрад никогда не претендовал на то, чтобы сводить кого бы то ни было с ума. Всех, кто интересовался им там, в прошлой жизни, в университете Эдинбурга, притягивали, скорее, его свежесть и, как хотелось верить самому Конраду — личность, которая таилась внутри него.

Теперь он необыкновенно отчётливо осознал, что его тело — это больше не он. Оно стало таким, каким Рей вылепил его. Внезапным стало понимание того, что таким он и принимает себя, уже не рассчитывая когда-либо вернуться назад.

Они с Реем почти не виделись все последующие дни.

Конрад ничего не знал о его делах — хотя, признаться честно, до коликов хотел знать.

Одна мысль о том, что Рей в это же время, пока он сам находится в студии Гравы, проворачивает очередную сделку, сводила с ума.

Сделок, однако, не было. Весь последний год делами Тодоса заведовал Майкл. Теперь же, когда тот исчез, Рей не спешил ничего менять — ни распускать центр, ни браться за следующий заказ. Он выжидал. Ясно было, что Майкл исчез ненадолго. Ясно было также и то, что партнёры не забудут о нём, даже если Рей внезапно и окончательно решит выйти из игры.

И день, когда о нём вспомнили, настал.

В двадцатых числах сентября Реймонд получил сообщение от контактного лица. С ним хотел встретиться человек из Латинской Америки.