Мозаика Парсифаля

Послышался звук поворачиваемой ручки двери напротив двадцать третьего номера. Хейвелок прижался к стене справа от дверной рамы. Он держал «магнум» на уровне груди, приготовившись к любому повороту событий. Он готов был стрелять, нанести удар или просто опустить руку, если из дверей появится безобидный постоялец. Из номера, полупригнувшись и сжимая в руке пистолет, выбирался мужчина. Майкл обрушил ствол «магнума» на голову второго охранника. Русский свалился вовнутрь комнаты. Хейвелок вошел следом, придерживая дверь, чтобы не хлопнула, и оставил ее открытой примерно на дюйм. Замер, прислушиваясь. В коридоре по-прежнему стояла тишина, не считая шума, доносившегося с улицы. Хейвелок попятился от двери, держа наготове «магнум». Глазами поискал на полу оружие, которое выронил русский. Пистолет валялся в нескольких футах от обмякшего неподвижного тела. Майкл придвинул его ногой поближе к телу и поднял, опустившись на корточки и посматривая на дверь. Пистолет был той же новейшей модели. Посланный в Париж отряд обеспечили по высшему разряду. Хейвелок сунул оружие в карман и подтащил потерявшего сознание русского к себе. Пожалуй, он еще несколько часов не придет в себя.

Майкл вышел из комнаты совершенно обессиленный. Прислонился к стене, глубоко дыша и пытаясь преодолеть противную слабость. Пути назад нет. Внизу, у лестницы находился еще один охранник. Дверь комнаты, где лежит без сознания русский, открыта. Кто-нибудь, проходя мимо, может заметить и поднять шум. Майкл оттолкнулся от стены, ступая на литые толстые каблуки ботинок, прошел по коридору мимо лестницы, чтобы закрыть дверь, и двинулся назад к двадцать третьему номеру.

Остановившись перед дверью с едва различимыми цифрами, Майкл думал лишь об одном: где найти силы. Их не оставалось совсем. Единственная надежда на эффект неожиданности. Хейвелок отступил на шаг, напрягся и, повернувшись здоровым плечом к двери, всей своей тяжестью обрушился на деревянную панель. Дверь треснула и распахнулась. Сотрудник ВКР повернулся на звук. Его рука потянулась к кобуре, открыто прикрепленной к ремню брюк, но на полпути замерла, и обе ладони поднялись вверх. Русский увидел «магнум», нацеленный ему в голову.

— Вы, кажется, меня искали, — сказал Хейвелок.

— Похоже, я доверился не тем людям, — спокойно ответил разведчик на прекрасном английском языке.

— Но это были не ваши люди, — прервал его Майкл.

— Вы личность незаурядная.

— А вы на сей раз упустили прекрасный шанс.

— Не я давал приказ на ваше уничтожение. Видимо, кто-то другой.

— А вот сейчас вы лжете. Впрочем, это не важно. Повторяю: вы упустили свой шанс.

— И это полностью ваша заслуга, — пробормотал сотрудник ВКР, глядя через плечо Хейвелока на разбитую дверь.

— Вы, кажется, не слушаете меня. Шанс упущен. Человек в комнате напротив не сможет вам помочь.

— Понимаю.

— И второй, тот, что у лестницы в номере, тоже. Он мертв.

— Нет! Не может быть! — воскликнул по-русски сотрудник Военной, внезапно побледнев. Его руки резко потянулись к поясу, но замерли примерно в шести дюймах от цели.

— Я говорю на вашем языке, и, если вы предпочитаете...

— Не имеет значения, — нервно ответил русский. — Я выпускник Массачусетского технологического института.

— Или школы КГБ под Новгородом, где сооружена маленькая Америка. Там вы и получили свой диплом.

— Не Новгород, а Кембридж, Массачусетс, — с некоторой обидой в голосе возразил русский.

— Совсем забыл. Военная контрразведка — заведение элитное, и диплом от организации, частью которой она формально является, может быть воспринят как оскорбление. Невежественные и некомпетентные типы распространяют свои милости на тех, кто их превосходит во всех отношениях.

— В правительственных службах Советского Союза нет такого деления.

— Врите больше.

— Вам не кажется, что наша беседа носит несколько бессмысленный характер?

— Кажется. Так что же произошло на Коста-Брава?

— Не понимаю, о чем вы.

— Вы, представитель Военной контрразведки в Барселоне, и не понимаете! Коста-Брава входит в ваш сектор! Что там произошло в ночь на четвертое января?

— К нам это не имеет никакого отношения.

— Двигаться!

— Куда!

— К стене!

Это была внешняя стена здания, сооруженная на многие десятилетия из крупного кирпича, скрепленного известковым раствором. Русский медленно, с паузами, подошел к стене и остановился. Хейвелок продолжил:

— Я личность настолько незаурядная, что даже ваш начальник в Москве не знает обо мне всей правды. А вы знаете. Поэтому обретаетесь, здесь, в Париже. Поэтому назначили за мою голову высокую цену.

— Вас ввели в заблуждение. Сокрытие сведений от руководства в нашей стране граничит с государственной изменой. Что же касается моего прибытия сюда из Барселоны, то вы несомненно правильно поймете мои мотивы. Ведь работа в том секторе была вашим последним заданием, и я вам там противостоял. Я располагал о вас самой свежей информацией. Более подходящего человека для встречи с вами просто трудно найти.

— Не могу не отдать вам должное, вы так гладко все излагаете.