Можай

— Давайте не будем об этом. Хотя бы пока. Господин Аллатон, а вы никогда не интересовались, кто тут живет, чем живет? Сестра господина Хорригора прилетела сюда на космической яхте. Потом сюда прилетел дальнолет. Потом транспортник. Потом исследовательский космоход. Вы что, не следите за небом?

— Специально — нет. Я же говорил: у нас другие приоритеты. Погружение в себя. Да и кого нам тут было ждать? Я полагал, что хода нет ни отсюда, ни сюда. Правда, насчет последнего я уже понял, что ошибался… — Аллатон помолчал и обвел рукой стол. — Еда стынет, предлагаю приступить. Я еще не проголодался, так что вы ешьте, а я вкратце обрисую историю нашего появление здесь и причину существующего положения.

И гости приступили, а предводитель древней силы Пан повел рассказ, изредка отхлебывая из своего бокала.

Неизвестно, насколько можно было верить его словам, но, в трактовке Аллатона, ситуация в стародавнем галактическом мире сложилась следующая. Разбив воинство Хорригора, сила Пан распространила свою власть на множество обитаемых миров. Уцелевших сторонников силы Ирг не преследовали, и они безболезненно вписались в структуру нового межзвездного образования. Под мудрым руководством Аллатона свежеиспеченная империя процветала, добиваясь невиданных успехов во всех сферах деятельности, давая возможность каждому члену общества полностью реализовать себя, помогая отсталым народам, заботясь о благосостоянии населения и превращая все вокруг в цветущие сады. Эта счастливая эпоха не должна была кончиться никогда, ибо не таила в себе зерен собственной гибели и являла пример подлинного совершенства. Беда созрела не внутри, а пришла извне.

Это была всегалактическая пандемия, чуть ли не в мгновение ока делавшая безжизненными целые планеты. Именно то, о чем говорил Дарию и Тангейзеру сотрудник Службы дальней разведки Лер Добробако. Ролу Гон — Северный Ветер, как ее называли сородичи Хорригора. От нее не было защиты и против нее не смогли найти средств. По мнению Аллатона, дело тут было не в какой-то неизвестной болезни, неведомо какими путями передававшейся через космические пространства, — причем гигантские расстояния не имели значения для этого непонятного ужаса. С интервалом в несколько часов погибали миры, расположенные на противоположных концах Галактики. Аллатон считал, что эта пандемия распространяется не на физическом плане бытия, а перемещается по каким-то иным каналам. Нельзя было усмотреть никакой системы в этих ударах по обитаемым мирам и предугадать, какая планета будет следующей. Создавалось такое впечатление, что сама Вселенная, по каким-то своим соображениям, уничтожает миры, населенные разумными существами, и делает это без плана. Или же этот план недоступен пониманию. Невозможно было объяснить, почему, например, мор добирался до третьей и пятой планет какой-нибудь системы, но оставлял невредимой четвертую, которая мало чем отличалась от своих соседок. Нет, возможно, и отличалась чем-то очень важным, но определить, что же это именно, никто не мог.

Державу всеобщего процветания охватила паника. Аллатон со своим окружением принял решение переселять уцелевших в подпространство, но из этих попыток ничего не вышло — проникнуть туда стало невозможно. Именно тогда глава силы Пан окончательно решил, что против них действуют не какие-то неведомые разумные существа, а само мироздание. Оставалось сходить напоследок в баню, сесть у окна с чашечкой пракса и ждать, когда смерть придет и за тобой.

Но Аллатон Свараоф Апотот Диондук был не из тех, кто так легко подчиняется неумолимой судьбе. «Если есть хоть один шанс, за него надо цепляться!» — может быть, именно этот девиз и помог ему одержать победу над силой Ирг. Когда стало известно, что смерть пришла на соседнюю планету, он предложил всем желающим отправиться вместе с ним на край Галактики и там укрыться от пандемии.

— Это решение было продиктовано эмоциями, а не разумом, — со вздохом сказал он, обводя взглядом гостей. — Я ведь понимал, что расстояние тут не имеет значения, и все-таки надеялся на то, что уж здесь-то зараза нас не достанет. Вернее, очень хотел надеяться. Вынужден признать, тогда я проявил себя не с самой лучшей стороны. Фактически, бросил остатки державы на произвол судьбы и забрал лишь тех, кто оказался рядом, на одной планете. Да и то далеко не всех, потому что ждать было некогда — смерть могла схватить за горло в любой момент. Так что со мной отправились всего несколько тысяч… Да и те корабли, которые в то время находились под рукой, больше вместить не могли.

— Короче, ты просто сбежал, Диондук, — обвинительным тоном произнес Хорригор.

Аллатон дернулся, как от удара, но тут же ссутулился и со вздохом подтвердил:

— Да… Выходит, так. Сбежал…

В зале повисла неловкая тишина, которую нарушило только нечаянное звяканье вилки Коваржека. Наконец Аллатон поднял голову и с вызовом заявил: