Может быть, однажды

Это обыкновенный квартал, здесь живут, работают и любят друг друга обычные люди. Что-то здесь напоминает о квартире, в которой мы жили с Джо, о Юсуфе из кебабной забегаловки и о доме.

Большинство баров и кафе закрыты или закрываются, однако на улицах оживленно. Энергия жизни заразительна, и я позволяю себе впитать ее усталым телом. Это сила жизни, и сейчас она мне очень нужна. Я зависла между двух миров, и меня может утянуть в любой из них.

Я прохожу мимо католической церкви, студии актерского мастерства, парикмахерской для собак, где хозяин может сам помыть своего питомца, и раздумываю, не пора ли передохнуть. Посидеть где-нибудь, выпить воды, проверить, все ли части тела на месте и крепок ли рассудок. Я могла бы еще раз взглянуть на фотографии, вспомнить Джо, попытаться хоть немного заполнить пустоту, которая неумолимо разрастается внутри. Остановившись, я бездумно оглядываюсь и вдруг замечаю неоновую вывеску над каким-то баром. Буквы мерцают. Зажигаются. И гаснут. И снова зажигаются. Окончательно гаснут. Я стою будто в полусне.

Встряхнув головой, я быстро-быстро моргаю в полной уверенности, что переживаю нечто необъяснимое.

В сверхъестественное я не верю и темноты не боюсь. В жизни достаточно страшного, чтобы выдумывать несуществующие ужасы. Однако на мгновение мне кажется, что я ошибаюсь – и призраки существуют или есть некий тончайший занавес, отделяющийся наш мир от другого.

Неужели я действительно ее видела – неоновую вывеску бара «Грейси»? Вывеска погасла, но я иду в ту сторону, где, как мне кажется, недавно мерцали эти буквы. Возможно, они мне привиделись. Или, быть может, вывеска существует – имя Грейс встречается не так уж редко.

Всего несколько шагов – и я на месте, перед угловым зданием, выходящим одной стороной на улицу, а другой – в проулок. Это бар, и называется он «Грейси». Название, выведенное округлым шрифтом, стилизованным под старину, темнеет на окнах.

Деревянные двери закрыты, и вывеска больше не горит. Сложив пальцы домиком над глазами, я приникаю к стеклу и пытаюсь заглянуть внутрь. В зале деревянные половицы, на столах пустые кружки и бокалы, над длинной барной стойкой поблескивают пивные краны с логотипами Guinness, Blue Moon, Bud и Samuel Adams. На полках вдоль зеркальной стены за барной стойкой выстроились бутылки, бокалы, стопки подставок под пивные кружки и несколько фотографий в уголке. У дальнего конца стойки мужчина расставляет бокалы, явно принимаясь за привычную вечернюю уборку.

Пристально вглядываясь в полутьму бара, я наконец вижу его. Вот он, в джинсах и футболке с надписью «Грейси» на груди. Сдвигая бокалы, он освобождает на столешнице место для кружек, которые дожидаются своей очереди на столах.

И, глядя на него, я понимаю, что это – Джо.

Джо не погиб, он здесь, совсем рядом, я его вижу.

Он работает, а я смотрю на него. Наблюдаю за каждым движением, изучаю очертания его тела и спрашиваю себя: неужели это правда? Да, он жив. Джо здесь. Совсем рядом, за тонким стеклом.

Джо не умер. Не погиб в огне – мы ошиблись. На несколько секунд я потрясенно замираю, не издавая ни звука, не понимая окончательно, сплю я и вижу сон или мне что-то привиделось наяву. А вдруг все это – сон? Зажмурившись, я прижимаюсь лбом к кирпичной стене и втягиваю воздух – судя по запаху, сюда выходят покурить. Я сильно, до крови прикусываю губу – все равно что ущипнуть себя, но больнее.

Испробовав все средства и убедившись, что не сплю, я открываю глаза. Все на месте. Бар по-прежнему называется «Грейси», и Джо собирает со столов пустые кружки и бокалы. Я нашла его – именно тогда, когда решила, что потеряла навсегда.

Я нашла его, но не знаю, что делать. Не так я воображала нашу встречу. В мечтах меня охватывали радость, уверенность и умиротворение. А сейчас во мне нет ни капли уверенности и меня буквально трясет. Если я войду – сделаю всего несколько шагов и войду в бар, – то изменю будущее для нас обоих. Джо выглядит вполне довольным жизнью. У него свой бар. Он добился всего сам, приложив немало усилий. Есть ли у меня право вторгаться в его жизнь? Быть может, мне стоит удовольствоваться тем, что я узнала, и уйти? Уйти, зная, что Джо жив и здоров. Уйти и поблагодарить судьбу.

Едва лишь эта мысль зарождается в голове, я понимаю, что струсила. В решающий момент мне страшно. Я не знаю, что делать. Как страстно я мечтала увидеть Джо, а когда мечта сбылась, не в силах справиться со свалившимся на меня счастьем.

За этой кирпичной стеной меня ждет не только Джо – меня ждет все, что сломило меня прежде: боль от потери нашей дочери, мучительное ощущение предательства, когда я думала, что Джо меня бросил. Мне страшно – я столько лет старательно возвращалась к жизни, училась не терять головы, искала свое место среди людей, в чем, если честно, так и не преуспела.

Мысленно, строчка за строчкой, я пробегаю все напутствия, которые оставил мне Джо. О храбрости. Об одиночестве. О том, как нам повезло встретиться и полюбить друг друга.