Можно всё

Запись в блоге:

16 февраля 2016

Когда мне приходят письма от незнакомых людей, я больше не смотрю на фотографии. Хорошо иногда не ориентироваться на того, с кем говоришь. Получается, как будто пишешь лучшему другу или самому себе. И ответы сразу простые, искренние. Всё-таки это волшебство, что мы теперь так быстро можем соединять наши миры. Влиять друг на друга. И вот над моим городом поплыли твои киты, под твой свитер прокрались мои дельфины. Не это ли и есть искусство: минуя оболочку, сразу в душу смотреть? Не верь новостям – любовь идет по проводам.

* * *

Мне нравилось прятаться. Какую смешную шутку я придумала. Кто найдет меня в этой берлоге созданных Мими сказок и чудес? Здесь в обнимку с тиграми и питонами живут прекрасные девушки. Здесь на своих рогах олень развесил ниточки и сушит теперь на них ромашки и одуванчики. Здесь собралась коллекция черепов любимых художников. Фрида Кало так и осталась с косичками и бровями, а из глазниц Ван Гога растут подсолнухи. Череп Сальвадора Дали шагает по нашей комнате на тоненьких ножках, как у его слонов. Девушка в костюме космонавта собирает в полях золотые розы, а зрачки Маленького принца превратились в сердца…

По шее моей доброй русалки Мими все так же летят три ласточки и все так же превращаются в птенцов. В такой крепости вид падающих снежинок меня только грел.

Утром Олег уходил на работу, я дописывала «роман с Голливудом», а Мими рисовала иллюстрации к моему рассказу. Я прилетела к ней за поддержкой и помощью, но постепенно стала понимать, что помощь нужна была самой Мими. За время, проведенное с ней и ее мужем, мне все яснее раскрывалась картина их взаимоотношений. Мими страдала. Она рассказывала мне о тирании, жестокости и изменах мужа. О том, что в порыве эмоций он легко мог придушить ее или ударить об стену. Я думала, она преувеличивает, пока не наступил День святого Валентина. Уже не помню, о чем мы с ним спорили, но, допив виски с колой, он озвучил свое заключение:

– Поэтому прекрасно бухать! Потому что все – ноль. Когда есть только ноль – остается бухать, – и будто в подтверждение этой мысли он, не отводя от меня глаз, швырнул пустой стакан в стенку, и тот разбился.

Мими молча идет на кухню за шваброй и веником и со слезами на глазах начинает подметать осколки. Было очевидно, что ей нужно уходить, но она боялась. Как самого мужа, так и реакции родителей. В Казахстане не принято разводиться. В мире мусульман в целом не принято делать что хочешь – впрочем, как и апеллировать к логике. При этом у нее был Тигр, который любил ее и звал жить вместе, втроем – вместе с сыном Мими.

Мими верила в успех моей любовной истории с Деминым больше меня самой и подбадривала как могла. Пройдясь вместе с ней по всем салонам красоты в доме, я вылечу в Москву ухоженная, как никогда. Но это ничего не изменит. Зато за ту заснеженную неделю в Астане мне удастся убедить совсем забывшую про себя Мими в том, что за собственное счастье нужно бороться вне зависимости от того, что подумают другие. Через несколько месяцев мы встретимся в Москве за час до того, как они с Тигром должны будут улететь в их новый дом на Ямале. Там они создадут свой бренд одежды, у них родится второй сын, и заживут они долго и счастливо. Так вот, в тот день, когда ее возлюбленный на минуту отлучится, Мими скажет мне:

– Просто мы все должны уходить к своим Тиграм.

Я запомнила, как блестели в тот момент ее кристально чистые голубые глаза.

Глава 3 Nobody said it was easy

«Я не боялся казаться смешным. Это не каждый может себе позволить».

Цитата из фильма «Тот самый Мюнхгаузен»

Как только я приземлилась в Москве, Никита забрал меня из аэропорта на машине и отвез к себе домой. Мы пили чай, слушали наш любимый «Пинк Флойд», сидели на классическом русском ковре и курили. Все было хорошо, но факт, что у него теперь есть девушка, как будто курил вместе с нами огромным слоном в комнате. В минуту, когда я попыталась взять его за руку, он сказал:

– Зачем ты это делаешь?

– Я же за руку тебя беру, а не за член. Что с тобой?

– Даша… Пойми, это мы с тобой такие хиппари, а она другая… Если между нами что-то произойдет, я ей сразу об этом скажу. Она хороший человек. Я не хочу делать хорошему человеку плохо.