Мрачные ноты (ЛП)

Своими объятиями, ласками, жаром, заставляющим мое тело дрожать, я показываю ей, что она владеет мной. Пока продолжаю череду страстных толчков, растворяясь в ней, Айвори закрывает глаза и прижимается щекой к поверхности пианино. Ее нежные губы, ощущение тепла ее тела, сжимающееся кольцо мышц вокруг меня подстегивают меня к освобождению.

— Мы кончим вместе, Айвори. — Я яростно двигаю бедрами, усиливая хватку на ее пальцах, когда давление в моем члене достигает своего апогея. — Прямо сейчас.

Разумом и телом находясь в моей власти, Айвори прыгает в бездну удовольствия вместе со мной, задыхаясь от собственных стонов, погружаясь с головой в испепеляющую лавину нашего взаимного наслаждения.

Я скольжу губами по ее спине, осыпая ее тело поцелуями. Она трепещет от каждого прикосновения. Черт, я люблю это практически так же сильно, как то, как она дергается в оковах, желая меня. Я застываю, позволяя ей плавать на волнах удовлетворения, загипнотизированный ритмом наших сердцебиений.

В конце концов, мы оба выныриваем из состояния расслабляющего блаженства. После того как я освобождаю Айвори от оков, мы завтракаем, а затем возвращаемся в постель, где снова сплетаемся воедино. Там мы занимается любовью. С присущей мягкостью и размеренностью. Мои бедра плавно покачиваются между ее ног, а ее лодыжки скрещиваются у меня за спиной. Мой разум наслаждается атмосферой возбуждающей нежности между нами. Я могу трахать ее яростно или плавно, в миссионерской позе или даже вверх ногами. Но ничего из этого не меняет одного: пока я внутри нее, рядом с ней, мы всецело связаны.

Незаметно для нас солнце начинает скрываться за горизонтом. Мне искренне не хочется покидать уютный кокон ее тела, но нам пора собираться.

Приняв душ, побрившись и приведя себя в порядок, я стою возле зеркала в смокинге, пытаясь совладать с бабочкой на шее. Звук шагов Айвори, выходящей из гардеробной, заставляет меня обернуться.

Стоит мне только взглянуть на нее, и мое сердце замирает. По мере того, как я впитываю то, что вижу перед собой, мой пульс постепенно восстанавливается, а затем начинает бешено колотиться в состоянии абсолютного восторга.

Кружевное платье цвета слоновой кости от Louis Vuitton идеально облегает сногсшибательную фигуру Айвори от декольте до серебристых туфель-лодочек на ее ногах. Я купил ей это платье сразу после того, как впервые услышал ее игру на пианино, и у меня не было никаких сомнений, что именно его она выберет для сегодняшнего выступления перед полным залом в филармонии.

— Покрут... — Мой голос срывается, и я откашливаюсь в кулак. — Покрутись.

На ее лице вспыхивает застенчивая улыбка, когда она поворачивается вокруг оси. Ее длинные темные волосы собраны в изящный слегка беспорядочный пучок так, что несколько непослушных завитков спадают на ее шею. Тонкие бретельки цвета слоновой кости лежат на ее плечах, нисколько не мешая ей демонстрировать изгибы спины.

Черные линии ее татуировки образуют лозу, извивающуюся от талии до затылка. Айвори настолько очаровательна, что моя грудь горит от того, что при виде всего этого великолепия я попросту забываю дышать.

Я пересекаю пространство комнаты, оказываясь возле нее и касаюсь губами ее плеча.

— Ты настолько красива, что меня аж трясет.

Я позволяю ей почувствовать дрожь в моих пальцах, проводя ими по замысловатому рисунку на ее позвоночнике.

— Татуировка была моей первой сделкой, — шепотом произносит Айвори, слегка склонив голову.

Я на мгновение замираю, а затем продолжаю исследовать пальцами ее тело, ощущая, что все внутри меня сжимается.

— Тебе же было всего тринадцать.

— Да. Я сделала ее сразу после смерти моего отца. — Она тянется рукой назад, находя мою ладонь, и кладет ее себе на бедро. — Сразу после Лоренцо...

Лишь при одном упоминании его имени во мне просыпается дикое желание превратить его морду в месиво, чтобы он захлебнулся собственной кровью.

Айвори вздыхает, и ее плечи опускаются.

— Татуировщик тогда отказал мне из-за моего возраста. Пока я не предложила ему кое-что другое в качестве оплаты.

Я продолжаю пальцами повторять чернильный узор на ее спине, чтобы хоть как-то подавить неистовый гнев, растущий во мне.

— Ты предложила ему интим.

Она кивает.

— Мне была необходима эта татуировка.

Айвори стоит спиной ко мне, и я не могу видеть ее глаз, но то, как вздрогнул ее голос, заставляет мое сердце обливаться кровью.

— Мой отец всегда утверждал, что, играя на инструменте, он не просто слышит ноты, а видит их, наблюдает за тем, как они вьются в воздухе, рисуя замысловатые узоры. Каждая песня в его голове была подкреплена графическим образом, и он переносил их на листы своих нотных тетрадей.

Когда мне было тринадцать, я теребил свой член в мечтах о какой-нибудь мифической девчонке.

Когда ей было тринадцать, она продала свое тело татуировщику, чтобы навсегда оставить при себе память о своем отце.

Я бросаю взгляд на изгиб ее спины, и мой палец вновь с упоением скользит по замысловатым завиткам.

— Что это за песня?

Она смотрит на меня через плечо, одаривая теплой улыбкой.