Мрачные сны Атросити (СИ)

— И я знала. Знала, что между Кодексом и мной ты выберешь Кодекс.

— Мир, — возразил Атрокс. — Между тобой и миром я выберу этот мир. Ты ему больше не навредишь.

— Но мы и есть этот мир, — печально сказала Энигма. — Мы все, весь Атросити. Неоднородный, противоречивый, болезненный…

— Ничего этого не было бы, если бы ты следовала закону.

— Возможно, было бы что-то пострашнее этого.

— Едва ли. Ты сама выбрала путь преступницы. И закономерно сядешь в тюрьму, — уверенность вновь изменила Атроксу, и голос его на последней фразе дрогнул.

Энигма замерла. Холодный морской ветер пробирал ее насквозь, и она почувствовала себя слабой, как осенний лист на ветру, промокший под дождем. Все это время она прочно держалась за ветвь, несмотря ни на какие ураганы, но вот-вот ее сорвет с дерева в пропасть.

— Отпусти меня, — шепнула она.

— В последнюю нашу встречу я дал слабину, но ты этим не воспользовалась, — в голосе Атрокса прозвучал отчаянный упрек. — Теперь поздно.

Ветер выл и набирал силу. Небо затянулось серой пеленой, волны беспрестанно бились о причал. Надвигался шторм. Мрак, нагнанный тучами, начал стремительно сгущаться.

— Правитель! — крикнул полицейский, держа руку на кнопке рации на своем шлеме.

— В чем дело?

— Сигнал из штаба! Код номер…

Земля качнулась, и докладчик рухнул с пристани в воду, а вслед за ним пара моряков. Воздух начал вибрировать. Со стороны города долетел приглушенный вой сирены.

Полицейские сгруппировались. Том с коллегами скрылся в здании, примыкающем к пристани, а человек, пришедший с нового судна, уже двигался обратно ускоренным шагом.

Уши пронзило мерзким звуком, словно кто-то медленно провел острым мелом по огромной школьной доске. Кровь шумела в ушах, Энигме стало плохо, закружилась голова.

Его дыхание опьяняет. Оно — туман смерти, в котором таят его жертвы.

Его взгляд завораживает, его хвост — словно гипнотический маятник.

Его движения — чарующий танец тьмы.

Его тело — исполинский храм ярости.

Зверя не приручить.

Земля стонала под лапами монстра. Он подпевал ей, то басом, то сопрано. Каждый его шаг заставлял мир дрожать в неистовом трепете.

Возник черный вибрирующий сгусток, так быстро, что никто не смог бы уследить за его появлением. Он мгновенно разросся и заполнил собою пространство, сгустил воздух, что тот с трудом втягивался в легкие. Частички тьмы просачивались сквозь глаза и уши, впитывались кожей. Солнца больше не было видно, его заменил сияющий красный шар.

Энигма оцепенела, увидев эту обросшую тиной и шерстью рептилию. Змееподобная голова перекрыла небо. Подобно черной молнии метался хвост в разные стороны, возносился к небу, пролетал над головами и разрывал облака. Постепенно облик чудища преобразился в нечто иное. Тьма — бесконечная, непроглядная, ни к чему не обязывающая расступилась перед Энигмой. Словно бескрайнее черное море, в котором можно укрыться от всех. Никого не слушать, никому не подчиняться и никого не подчинять, ни за кого не нести ответственность. Стать сильнее, заполнить собою все пространство. Унестись в бесконечные черные поля, бесконечно стремиться в пустоту и никогда этим не насытиться. Множить пустоту снова и снова, ширить ее грани, уподобиться бескрайнему черному космосу.

Руки почувствовали прикосновение, а затем свободу. Наручники стукнулись об асфальт. Атрокс освободил Энигму и потянул ее за собой.

— Оставь меня! — крикнула она и вырвалась.

— Безумная, — рявкнул Атрокс, вновь схватил ее и потащил за собой. На какой-то момент Энигма очнулась и поняла, что они бегут к байкам. За ними следовал весь отряд, держа наготове бластеры. Чудовище гудело и пульсировало где-то сзади, словно черная звезда, Энигма это не видела, но явственно ощущала. Атрокс взгромоздил на нее собственный шлем с респиратором, усадил назад, а сам сел у руля. Машины взмыли в черное небо, но метнувшийся хвост моментально сбил половину из них на землю.

Энигма оказалась прямо у лап чудовища, защита слетела с нее. Она чувствовала, как к страху примешивается дурман безумия, дыхание Зверя окутывало ее с головы до ног. Чужое сознание стало в ней тесниться с собственным, чаруя, уводя за собой, обещая освобождение.

Она больше не видела, как бегают полицейские, седлая вновь металлических коней и поливая бластерным огнем чудище. Она забыла о существовании порта, кораблей, Марка и Атрокса. О существовании ребенка. Она забыла обо всем. Она тонула в красном сиянии чудовищных глаз. Ее жизнь словно стала продолжением жизни этой твари, в голове появились страшные образы и чудовищные желания, которые невозможно осмыслить. Это было чистое зло. А затем наступил мрак.

Глава 11. Работники ружья и топора

— Ай, — Ива схватилась за живот.

— Все в порядке, дорогая? — обеспокоенно спросила Мередит Руби, соседка по камере, подсев к ней на кровать.

— Сама посмотри, — морщась, ответила Ива.