Мститель, или Охотник за головами

- Я почти всегда думаю о моем папе. У меня есть его портрет в книжке. Он очень красив.

- В книжке? Что это за книга?

Голос за дверью ответил за ребенка. Чтобы лучше слышать, миссис Инглеторн поднялась по лестнице.

- Не обращайте внимания на ее слова, мисс. Она немножко ненормальная. Если она видит какой-нибудь красивый портрет, она уверяет, что это ее отец. Если я вспоминаю, что ее бедный отец, всю жизнь работавший и невинный как новорожденный младенец, сидит в тюрьме, я готова заплакать!

Ребенок испуганно направился к двери.

Лесли с жалостью погладила Елизавету по волосам, и на этот раз девочка не испугалась.

Лесли Могэн поцеловала девочку и подвела ее к ожидавшей у двери миссис Инглеторн.

- Можно мне иногда заходить к вам справляться о Елизавете? - спросила она.

Старуха состроила гримасу, выражавшую благодарность.

- Сколько у вас детей?

- Пять, барышня. - Она с любопытством осматривала даму - агента ненавистной полиции.

- Как в этом маленьком домике вы всех их поместили? Где же остальные?

Миссис Инглеторн этот вопрос не понравился.

- Они спят в кухне. Только обе девочки спят со мной в комнате.

- Можно мне посмотреть на них?

- Не поздно ли, мисс? Вы их разбудите, - неуверенно сказала женщина.

Она неохотно начала спускаться по лестнице, Лесли пошла за ней. В кухню можно было попасть через узкий коридор. Это было жалкое маленькое помещение. В кухне было очень холодно. При слабом свете керосиновой лампочки Лесли увидела на полу не три, а четыре маленькие фигурки. Один из детей спал в ящике из-под мыла, накрытый грязной тряпкой. Двое детей лежали под столом; они были закутаны в старую солдатскую шинель. Четвертый ребенок лежал в углу за мешком муки. Он спал так спокойно, что Лесли показалось, что он мертв. Это была светловолосая, худая девочка лет одиннадцати, с острыми чертами лица.

Лесли вышла из кухни. Она вдруг почувствовала себя несчастной. Ведь таких детей в Лондоне тысячи!

Питер ждал ее снаружи.

- Я поеду домой, я действительно очень устала. Завтра вам придется, вероятно, дать свои показания мистеру Колдуэллу. Было бы лучше всего, если бы вы сами к нему пошли. Вы уже повидали вашу мать?

- Я никогда не был очень близок с моей матерью, а теперь она не выразила желания меня видеть. Как видно, теперь уже поздно прийти к взаимному соглашению.

- Странно, - сказала Лесли и протянула ему руку. - Покойной ночи, Питер Дэйлиш.

Он задержал ее руку в своей.

- Вы необыкновенный человек, мисс Могэн.

Инспектор Колдуэлл ждал Лесли в Скотленд-Ярде, и Лесли пришлось нанести еще один визит. Она быстро сообщила ему результаты разговора с Дэйлишем.

Он выслушал ее очень внимательно.

- Необычайно, что все нити этого дела ведут к принцессе Беллини. Да, завтра я поговорю с Питером. А на сегодня довольно. Я отвезу вас домой.

- Я не знаю, что нам делать с леди Райтэм, Лесли, - сказал Колдуэлл, когда автомобиль тронулся. - Вы, вероятно, не все рассказали мне. Но это так и должно быть, немного романтики необходимо в нашей профессии.

Автомобиль проехал по пустынному Трафальгар-скверу и через несколько минут остановился у квартиры Лесли.

- Вы, вероятно, знаете все об этом деле, - с легкой иронией заметил Колдуэлл, - а я, бедный, старый чиновник, должен, как слепой, ощупью бродить в этом тумане.

- Да, я, вероятно, знаю довольно много, - с усталой улыбкой созналась Лесли.

- Какой чисто женский эгоизм! Вы, конечно, все знаете о Дрэзе?

- Кое-что.

Она открыла ключом дверь, он подождал, пока она вошла в коридор, и сказал:

- Обещайте мне, что вы останетесь дома и ничего не предпримете, если я вам кое-что расскажу.

- Торжественно обещаю.

Он взялся за ручку двери.

- Антоний Дрэз был женщиной!

Не дав Лесли оправиться от изумления, Колдуэлл захлопнул за собой дверь.

9

Дрэз был женщиной! Невероятно, невозможно! Лесли устало поднялась по лестнице. Дрэз - женщина! Вдруг она вспомнила истерический смех леди Райтэм. Значит, она знала об этом!

Лесли оперлась на перила лестницы. Безбородое лицо Дрэза возникло в ее памяти.

Значит, вся ее теория рушилась. Приходилось начинать все снова. Войдя в столовую, Лесли нашла Лукрецию, крепко уснувшую у камина. Лукреция была убеждена в том, что лишь ее заботы спасали Лесли от какого-то воображаемого несчастья.

Шаги Лесли разбудили ее.

- Это вы, барышня? Который час?

- Теперь три часа и чудное утро. Почему вы не пошли спать, бедная, невыспавшаяся курица?

- Я не курица, - запротестовала Лукреция. - Три часа - это очень поздно. Что-нибудь случилось?

Лесли тяжело опустилась на стул.

- Случилось очень многое. Произошло убийство.

- Господи! - воскликнула Лукреция. - Кто убийца?

- Я была бы довольна, если бы знала это! Приготовьте мне ванну, Лукреция, и дайте мне немного теплого молока. Идите спать и не будите меня завтра раньше десяти часов.

- Лондон - это современный Вавилон! Бедному человеку перерезали глотку?

- Сожалею, что приходится разочаровать вас, Лукреция, но и без того это убийство достаточно жутко!

Лесли поднялась, просмотрела вечернюю почту и легла спать.

Спальня была расположена рядом со столовой; дверь осталась полуоткрытой.