Мученик

Запротестовали легкие – они хотели получить хоть глоток воздуха, которого здесь, конечно, не было. Олтмэн издал булькающий звук и едва не втянул носом и ртом воду. Казалось, он уже почти не продвигается. Но вот показался плазменный резак, покачивавшийся на конце веревки, подобно неясной тени во тьме. Сердце подпрыгнуло в груди от радости, но в то же мгновение в глазах померкло, и Олтмэн подумал, что сейчас потеряет сознание.

Он уже добрался до резака и крепко обхватил рукоять, но вдруг сообразил, что не сможет взять оружие с собой. Ему недоставало воздуха, не хватало сил. Придется, как ни грустно, оставить его здесь.

Он бросил резак. Посмотрел в сторону и в нескольких метрах увидел открытый вход в отсек. Олтмэн отпустил веревку и поплыл к нему. Внезапно он совершенно отчетливо осознал, что ничего не выйдет. Да, он может добраться до отсека, но вот сил на то, чтобы закрыть за собой ворота, а потом еще и дождаться, когда насосы откачают воду, уже не хватит. Все было бессмысленно.

Однако что-то заставляло Олтмэна не сдаваться и плыть. Он проник в отсек и направился к ведущей в глубины судна двери, когда вдруг увидел над головой вспышку, и его осенило. Изо всех сил работая руками и ногами, он стал поспешно подниматься – настолько быстро, что не рассчитал и ударился головой о потолок, да так, что чуть не потерял сознание. Но зато здесь, в самом углу, оставалось небольшое количество воздуха. Олтмэн прижался лицом к потолку и стал жадно дышать; вода плескалась у самого рта.

Он держался на плаву, пока дыхание не пришло в норму, а сердце не перестало отчаянно колотиться. Теперь порядок. Да, все будет хорошо.

Окончательно успокоившись, Олтмэн снова нырнул и поплыл. Однако устремился не к рычагам, при помощи которых закрывались ворота в отсек, а мимо них – наружу. На мгновение почудилось, будто он заблудился, потерялся в бесконечном океане. Он решил уже, что выбрал неверное направление, но тут перед глазами мелькнула веревка, и Олтмэн догадался: он просто ищет слишком высоко. Он посмотрел вниз и наконец увидел то, что искал.

Он подплыл к плазменному резаку, схватил его и тут же двинулся в обратный путь, к входу в отсек, волоча за собой веревку. Она напиталась водой, так что плыть было тяжело; казалось, он почти не продвигается к цели. Он даже подумал, не бросить ли, к черту, резак, но внезапно его посетила лучшая мысль. Олтмэн повернулся, включил его и просто перерезал лишнюю веревку.

Оружие было слишком тяжелым, и грести он мог только одной рукой. Более того, резак так и норовил утянуть Олтмэна на дно. Вот он добрался до корпуса судна, чуть ниже входа в отсек, ощутил легкую панику и вынужден был отчаянно замолотить ногами, чтобы подняться выше. К тому времени, когда ему наконец удалось ухватиться за края ворот и неимоверным усилием втащить туловище внутрь, Олтмэн чувствовал себя почти таким же измотанным, как и после первого заплыва. Он швырнул резак в угол и быстро поплыл к рычагам, управлявшим воротами отсека.

Нажал один и зафиксировал его в таком положении. Замигали лампы аварийного освещения. Олтмэн увидел, как медленно, но ровно ворота отсека закрываются. Он поднялся выше, чтобы глотнуть воздуха, но заветный воздушный карман не обнаружил. Куда же он подевался? Олтмэн поплыл вдоль потолка и в итоге нашел его. Тот был размером буквально с его кулак – едва ли этого достаточно, чтобы добраться ртом и носом. Олтмэн все же сделал вдох, а потом быстро выдохнул – карман стал больше. Внизу раздавался приглушенный толщей воды лязг входивших в пазы ворот, а следом – тихий стук включившихся насосов.

Уровень воды в отсеке начал стремительно понижаться. Вот уже голова Олтмэна целиком оказалась над водой. Он судорожно глотнул воздуха и тут же отключился.

– Майкл… – услышал он знакомый голос. – Майкл, вставай.

Олтмэн открыл глаза. Перед ним стоял отец.

– Встань, прошу тебя. Сколько раз я должен повторять?

– Еще минутку, папа. – Голос Олтмэна звучал непривычно глухо, будто доносился издалека.

– Я сказал: сейчас. Поднимайся, а не то вытащу из постели.

Олтмэн не шевелился. Отец принялся его трясти. Он застонал и покачал головой:

– Папа…

– Живо вставай!

Отец теперь кричал, приблизив рот к лицу Олтмэна; тот даже чувствовал винные пары.

– Поднимайся!

Он очнулся, лежа лицом вниз, частично свесившись с опоясывавшего весь отсек мостика. Олтмэн мог смело назвать себя счастливчиком. Пришлось долго откашливаться и выплевывать воду, но это было намного лучше, чем плавать безвольной куклой посередине отсека.

Он подтянулся, уселся поудобнее, прислонившись спиной к стене, – надо было прийти в себя. Через некоторое время он поднялся на ноги, подошел к краю мостика и спрыгнул в воду.

Свой верный резак Олтмэн найти не сумел. Должно быть, с ним что-то случилось. Возможно, он отвязался, пока еще не закрылись ворота, и выскользнул в открытый океан. Короче говоря, пропал.