Мученик

Олтмэн выскочил из воды, несколько секунд восстанавливал дыхание, держась за край мостика, а потом нырнул снова. На этот раз он искал тщательнее и нашел. Резак заклинило между буем и стенкой, и Олтмэн не видел его, пока не подобрался вплотную.

Олтмэн вытащил оружие и снова вынырнул на поверхность, подтянулся на руках и вскарабкался на мостик. Там он растянулся на решетке и полежал, тяжело дыша и пытаясь собраться с силами.

Когда он встал, ноги все еще дрожали, а нервы были на взводе. Он смахнул ладонью капли воды с висевшего на стене переговорного устройства и соединился с отсеком, в котором находился Обелиск.

– Слушаю! – В голосе Хармона звучали панические нотки. – Слушаю вас!

– Это я, Олтмэн.

Хармон скосил глаза на экран.

– Олтмэн, – вздохнул он, – а я тут сижу гадаю, живы ли вы. Ведь вы живы, правда? Это не видение? Вы как-то странно выглядите.

– Я жив, и я не видение. Просто слегка промок.

– Где вы?

– В отсеке для подводных судов. Неподалеку.

Хармон кивнул и развернул свой экран так, чтобы изображение было видно Олтмэну.

– Вы находитесь здесь, – сказал он, и на схеме появилась красная точка. – Все очень просто. Сперва идете по этому коридору с небольшим уклоном. Потом сворачиваете в другой и проходите мимо двух лабораторий. Затем еще один коридор, и вы здесь.

– А что находится между вами и мной? – спросил Олтмэн.

– Рядом с Обелиском все чисто, – сообщил Хармон. – К Обелиску они не приближаются. Если сможете добраться до последнего коридора, считайте, что спасены. Но до того, пожалуй, придется попотеть.

И Хармон показал Олтмэну картинку, изображавшую коридор в непосредственной близости от отсека для подводных судов. Камера медленно двигалась, охватывая гору трупов и порхавшую над ними адскую тварь, напоминавшую летучую мышь. Потом изображение сменилось «метелью».

– Это снято непосредственно перед тем, как камера была уничтожена, – объяснил Хармон. – Что творится там сейчас, можно только гадать.

Картинка поменялась. Теперь на экране появились изображения сразу с двух камер. Обе запечатлели лаборатории. В одной находилась паукообразная тварь вроде той, какую Олтмэн убил прежде, – только у этой имелась третья голова, а вдоль спины тянулся ряд шипов. В другой лаборатории на полу лежали два существа с костяными лезвиями – возможно, мертвые.

– А это онлайн-трансляция. Я бы посоветовал вам идти мимо лабораторий как можно тише. Коридор же этот, как и следующий, вроде бы пуст.

Олтмэн тяжело вздохнул и сказал:

– Хорошо. Продолжаю безнадежное предприятие.

Олтмэн самую малость приоткрыл дверь тамбур-шлюза и осторожно выглянул наружу. В коридоре было сумрачно. Часть ламп аварийного освещения мигала, другие же и вовсе погасли. Но, судя по мелькавшим в темноте неясным теням и шелестящим звукам, Олтмэн понял: твари здесь.

Вдруг из коридора в щель между дверью и стеной стремительно проникла рука, схватила Олтмэна за запястье и с невероятной силой потащила через проем в коридор.

По крайней мере, Олтмэну сперва показалось, что это была рука. Когда же он предпринял отчаянные попытки от нее избавиться, то сообразил, что это и не рука вовсе, а скорее пучок сухожилий, вытянувшихся и затвердевших как камень. Он потянулся за плазменным резаком, но понял, что в тесном пространстве ничего не получится. Монстр усилил хватку и едва не оторвал Олтмэну руку. Тот попробовал тянуть назад, но не на что было опереться. Не зная, что еще предпринять, Олтмэн пнул рычаг механизма, открывавшего дверь.

Как только дверь отворилась на достаточную ширину, ожившие сухожилия с удвоенной силой потащили Олтмэна из тамбура. Коридор было не узнать: стены и пол покрывали слои органики. У Олтмэна возникло чувство, будто он оказался внутри кишечника. Он размахнулся и опустил резак на удерживавшие его сухожилия, но лезвие проникло недостаточно глубоко. Сухожилия дернулись, но продолжали тащить его по коридору. Олтмэн закричал от боли, ударил снова, и на этот раз удачнее.

Раздался громкий рев. Моток сухожилий быстро заскользил вперед и исчез в отверстии вентиляционной шахты. Отрубленный кусок крепко держался за руку, хотя и перестал дергаться. Чтобы освободиться от взбесившейся плоти, Олтмэну пришлось осторожно разрезать его на несколько частей.

Он очутился будто в кошмарном сне. Повсюду, куда ни глянь, были кровь и куски мяса – каждую секунду приходилось опасаться, что они свалятся на голову. Олтмэн понимал: он слишком перенервничал, ему надо передохнуть, успокоиться, иначе твари одолеют. Но как можно отдыхать, когда тебя окружает настоящий ад?